Аристо без смерти (СИ)

А он смотрит всё пристальнее, ждёт моей реакции, и это окончательно меня успокаивает. Противник находится в шаге от победы, но остановился. А значит ничего он не знает, просто удачно выстрелил наугад и не может решить что делать дальше.

— Ладно, — Заляпин отступал. — То самое письмо Рашимилу, из-за которого ты спелся с Бериевыми. Сомневаюсь что его мог уничтожить даже Архимаг, даже с выбросом гавваха.

— Ты про это? — я вынул конверт из кармана и бросил на стол. — Можешь забрать.

Вот теперь Заляпин стал по настоящему серьёзным.

— Нет. Спасибо. Тем более что забрать его можно только с трупа, а потом таскать в кармане пока кто-то не сделает труп уже из тебя. Однако это письмо сильно повышает твою ценность.

— И теперь ты скажешь что заберёшь письмо вместе со мной. Как Бериева.

Упоминание горской княжны развеселило боярина.

— Я конечно выгляжу не так соблазнительно, как прекрасная Наталья, но вот моё предложение может понравиться тебе не меньше. Это письмо твой билет в новую счастливую жизнь. Ты не только получишь прощение всех грехов, деньги на безбедную жизнь, но и личную благодарность Императора! А ещё, — вербовщик сделал многозначительную паузу, — сможешь избавиться от проклятого предмета.

Я вздохнул:

— Тут любой поймёт, что ты подписываешь меня на дрянное дело. Но всё-таки, чисто из интереса, что по твоему я должен сделать?

— Разве не очевидно? Я хочу чтобы ты отнёс это письмо Рашимилу, и как можно быстрее!

Глава двадцать третья. Дальняя дорога

За последние несколько часов это предложение прозвучало уже дважды. Тут два варианта, либо во мне проснулся дар предвидения и надо чаще прислушиваться к снам, либо… Заляпин связан с той же силой, что насылает на меня странные сновидения. И самое обидное, вариантов избежать загадочного поручения немного. Сейчас бы оказаться в спокойном месте и всё обдумать, но это теперь непозволительная роскошь. Выйти отсюда я могу только с боем, и не факт, что Хренов не впишется за старого боевого товарища. Нужно хотя бы попытаться узнать чуть больше.

— Может я чего-то не знаю, но Рашимил ведь вроде как немножко умер.

— Вроде как! Немножко! — Заляпин изображал искреннее возмущение. — Хренов, и и вот это твой лучший ученик? Вот и выросло поколение… Рашимил укрылся в своей неприступной Цитадели в самом сердце Проклятых земель, но всё равно был сражён нашим Всемогущим Императором, то была великая схватка двух гигантов, самого коварного Ведуна и самого сильного Богатыря в истории всего мира!

— Так значит он всё-таки умер? — я с удовольствием примерил маску упивающегося своим невежеством сопляка.

— Ну умер и умер. Что теперь, и письма разносить нельзя? Цитадель то стоит, разваливаться не хочет, и останки Рашимиловы до сихпор там. Мы бы конечно давно этот зиггурат раскатали, да только места там нехорошие. Твари искажённые, зверолюды бешеные, которые только спят и видят как вех граждан Империи на куски разорвать и по деревьям развешать, да аномалии на каждом шагу… Но это мелочи. Главное что вокруг Цитадели столько защитных чар, что не только пройти нельзя, даже смотреть в её сторону лишний раз не стоит. Нет, наш Великий и могучий Император конечно один раз тропку проложил, но даже он во второй раз туда соваться, скажем так, не стремится.

— Дай угадаю, тут в дело вступаю я. Всего-то делов, сделать то, что всей вашей имперской армии не под силу.

— Да не трясись ты. Хоть Рашимил и окопался надёжно, письма ему до последнего приносили. Вот я и смекнул, что почтальона Цитадель не тронет. Может быть.

— Отличный план! А искажённые твари, зверолюды и аномалии — они тоже почтальонов уважают?

— Так ты же не один пойдёшь. Выдам и провожатых для охраны, и спецов, чтобы Цитадель обезопасить.

— И убийц, чтобы если что письмо с трупа забрать, — я сухо констатировал факт.

Заляпин кивнул:

— Не без этого. Сам понимать должен, дело серьёзное, ради него сотню другую имперцев в расход пустить — это дело обычное.

— Понимаю. Бабы новых нарожают.

— Отлично сказано, Сталин! Буду теперь тебя цитировать. И учти. Я к тебе по-человечески, ни к чему не принуждаю. Выбор за тобой, работаешь на меня или идёшь под Имперский суд отвечать за свои проделки. Может тебя и помилуют. Хотя вряд ли. Но ты подумай… Бирюк Борыныч, угостишь товарища своими знаменитыми настойками?

— Пошли, чего уж там.

Перед выходом Хренов остановился посмотрел на меня, покачал головой, но не сказал ни слова и удалился, оставив меня одного. Ну, почти одного.

— Рашимила, что думаешь? Как тебе предложение?

«Цитадель Рашимила. Я знаю это место. Оно связано со мной. С моим предназначением. Там я была создана. Но не могу вспомнить ничего конкретного… Я бы хотела оказаться там. Вспомнить. Узнать».

— Значит решено. Предложение и правда выгодное. Можно даже сказать удачное — в полном соответствии с нашими планами и интересами.

«Да. Если где-то можно найти решение твоей проблемы с големом и переселением — то только там. Всё и правда складывается удачно. Только… Почему ты не рад?».