Аристократ

Моим приоритетом должно было быть то, что лучше для нее. Возможно, моя потребность поддерживать связь была эгоистичной. А может, это была попытка удержать последние крупицы надежды на то, что это не будет нашим концом. Если я действительно хотел уменьшить ее боль от моего отъезда, то, возможно, она была права, как бы невыносимо ни было представлять, что я больше никогда не увижу и не услышу ее.

— Я сделаю все, что ты хочешь, Фелисити. Это больно, но я не буду винить тебя за то, что ты не хочешь поддерживать связь. Это никак не изменит те удивительные воспоминания, которые у меня останутся о тебе. Я буду уважать твое решение, даже если сейчас его трудно принять.

— Ты думаешь, это то, чего я хочу? — Она медленно покачала головой, ее голос дрожал. — Это просто то, с чем я могу справиться, понимаешь?

— Иди сюда. — Когда она расплакалась, я притянул ее в свои объятия.

Глубоко вдохнув ее запах, я почувствовал, как сжимается моя грудь. Я решил быть с ней откровенным, чего не собирался делать до этого момента.

— Сегодня утром я ломал голову, пытаясь придумать, как сделать так, чтобы все получилось.

Она отстранилась и посмотрела на меня широко раскрытыми глазами.

— Очевидно, что мне будет трудно оставить свою семью. Обещания, которые я дал отцу, будут невыполнимы, если я не буду постоянно находиться в Англии. Но последние несколько дней меня не покидает мысль о том, чтобы умолять тебя поехать со мной в Великобританию.

Фелисити выглядела потрясенной, ее глаза расширились.

— Я удивлена, что ты это говоришь.

— Значит, ты недооцениваешь мои чувства к тебе.

— Я просто не предполагала, что ты можешь даже подумать об этом.

Несмотря на все бабушкины советы, мне нужно было знать.

— Ты бы согласилась, если бы я попросил тебя рискнуть и поехать со мной?

Она выглядела терзаемой сомнениями.

— Честно говоря, я не знаю.

Ее нерешительность говорила о многом. Если сейчас она и сомневалась, то после приезда в Англию стресс, который нас ожидал, только укрепит ее в мысли, что она приняла неверное решение. Ей нужно быть уверенной на сто процентов, а она была далека от этого.

— Сегодня утром я поговорил об этом с бабушкой. Я доверяю ей больше, чем кому бы то ни было, и хотел услышать ее честное мнение. Она помогла мне понять, что, хотя я и хочу попросить тебя поехать со мной, это было бы несправедливо по отношению к тебе. Просить тебя бросить все и изменить свою жизнь на прямо противоположную — не в твоих интересах. Не говоря уже о том, что стервятники будут кружить над нами, стараясь сделать нашу жизнь несчастной — может быть, не навсегда, но на первых порах точно. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь простить себя, если таким образом вмешаюсь в твою судьбу.

Но, черт возьми, если бы ты сказала мне «да», я бы рискнул всем.

Фелисити кивнула.

— Если бы ты спросил меня… знай, что я бы хотела сказать «да». Но я думаю, что твоя бабушка не ошибается. Я понятия не имею, что меня там ждет. Я бы тоже не хотела подвергать тебя стрессу — чтобы ты беспокоился о том, как люди воспримут меня. И еще есть юридическая школа, которую я должна окончить. Переезд в Англию на некоторое время отодвинет мою учебу. Я просто не знаю, как мы сможем это сделать, даже если захотим.

Я снова притянул ее к себе и прошептал ей на ухо.

— Так как же нам распорядиться оставшимися неделями? Скажи мне, чего ты хочешь.

Прижавшись к моему плечу, она ответила:

— Я все еще хочу видеть тебя каждый день. Мы просто будем проживать мгновение за мгновением… пока больше не останется ни одного.

Я вздохнул. Другого способа справиться с этим не было.

— На улице становится жарко, да? — Я потянул ее за руку. — Пойдем в дом.

Фелисити последовала за мной и остановилась, увидев мой мольберт на кухне.

— Боже мой. Это ты сделал?

— Да. Я рисую, когда испытываю сильный стресс. — Я потянулся к миске, стоящей на столе. — Ириску?

Она покачала головой.

— Нет. — Она подошла к мольберту, чтобы рассмотреть рисунок поближе. — Когда ты описывал свои навыки рисования, я решила, что ты совсем ничего не умеешь. Но это очень красиво, Лео.

— Ну, через некоторое время у тебя начинает получаться. Я все лучше копирую его движения. Но это не настоящий талант, если тебе приходится все время следовать чьим-то указаниям.

— Позволь мне не согласиться. Я бы никогда так не смогла.

Ее мнение на самом деле порадовало меня. Я всегда подозревал, что я не такой уж плохой художник, как говорил Зигмунд. Но трудно оценивать собственные работы.

— Пожалуй, это моя лучшая работа. Так что спасибо за комплимент.

— Могу я забрать ее, когда ты закончишь?

Я улыбнулся.

— Конечно.

— Я повешу ее в своей комнате.

— Она не будет напоминать тебе обо мне?

Фелисити прижала ладонь к моей щеке.

— Я никогда не смогу стереть тебя из памяти, Лео. Я всегда буду помнить время, проведенное вместе. Я просто не хочу видеть тебя с кем-то еще.

Почувствовав боль в груди, я взял ее руку и поцеловал.

— Ты проведешь здесь остаток дня?