Аристократ из другого мира 3

Она подняла седую голову, вглядываясь в морщинистое лицо, которое недавно было молодым и здоровым.

– Кацуми… – прошелестел его голос. – Ты… Ты была права… Прости… Скажи Изаму…

Сил больше не осталось. Последний выдох выбросил белесый фильтр из ноздри умирающего. Кругляшок покатился по полу и остановился на фотографии прекрасного лотоса.

Глава 23

После ужина, который был довольно скудным, нас отправили в казарму. Казармой я это помещение назвал потому, что другим словом вряд ли можно назвать этот зал. Большое помещение с колоннами, между которыми были разложены свернутые футоны.

Внутри плотных, всего десять сантиметров в высоту, матрасов находились свернутое одеяло и валик под голову. В одном углу стоял кулер с водой, в другом за шторкой расположились туалеты наподобие вокзальных. Чтобы подростки не страдали от жажды и не шлялись по ночам в поисках туалета.

Мы с Киоси пытались навести хоть какие-то контакты с остальными детьми, но на нас просто смотрели, как на дурачков и отходили. Причину этому удалось выяснить позднее, когда мы начали раскладывать футоны. Мы с Киоси легли рядом, чтобы могли пошептаться перед сном.

Девочек и мальчиков не разделяли по половому признаку – все лежали в общей комнате. Когда же я пробурчал Киоси, что если он будет храпеть во сне, то получит, меня дернул за рукав невысокий мальчишка:

– У нас не разговаривают друг с другом.

– Почему это? – не понял я.

– Чтобы не привыкать. Если убьют одного из нас во время работы, то другие не должны скорбеть и тратить время на эмоции, а продолжать делать свою работу, – пояснил с серьезным видом мальчишка. – Только так мы можем помочь нашей Родине.

Блин, он от горшка два вершка, а говорит такие вещи! Это как же ему надо промыть мозги, чтобы... Я осекся в мыслях. А ведь промывка мозгов совершается очень быстро. У детей такое происходит ещё быстрее.

Мои мысли подтвердил господин Хасимото, который пришел под вечер и начал вещать:

– Мои дорогие друзья, в этот день мы научились немного привлекать противника на свою сторону. Мы сделали очень много, но этого всё равно недостаточно. Для того, чтобы наш народ мог жить в мире с остальным миром, нам нужно убрать с лица Земли тех, кто мешает и кто не дает этого сделать. Убрать тот непокорный народ, который своим существованием отравляет жизнь на нашей планете... Вы знаете, кто это?

Все дети в один голос заорали:

– Русские!

– Да, это единственный в мире народ, который зовется прилагательным! – возвестил Хасимото. – Все остальные народы называются существительными, а этот...

– Господин Хасимото, вы не совсем правы! – вырвалось у меня.

Вмиг в зале воцарилась тишина. Все взоры устремились на меня. После того, что мы с Киоси устроили в компьютерном классе, на нас и так косо поглядывали, а теперь и вовсе уставились во все глаза. Ещё бы – я посмел противоречить учителю!

И не кому-нибудь, а наставнику! Тому, кто отвечает за нас и кто должен привести нас к счастливой и долгой жизни. Всё это я прочитал в глазах ребят из группы. Ни одного сочувствующего взгляда, кроме глаз Киоси. А друг подобрался, чуя назревающую драку.

– И в чем же я не прав, по вашему мнению, госпожа Минамото?

– В том, что "русский" – это прилагательное, – с доверчиво распахнутыми глазами ответил я. – На самом деле это слово омоним. Оно может быть как прилагательным, так и существительным.

– Что? – поднял бровь Хасимото.

Он явно не ожидал таких глубоких познаний от маленькой девочки. Всё-таки приятно быть вундеркиндом.

– На самом деле таких слов много, – пожал я плечами. – Например, учёный, рабочий, нищий, животное. Эти слова могут быть как существительными, так и прилагательными.

– Кхм, – кашлянул Хасимото. – Отчасти вы правы, госпожа Минамото, однако, вы не учитываете того факта, что русские сами себя так позиционируют. И вряд ли они с вами согласятся.

– То есть мы должны ненавидеть их только потому, что они как-то выделяются?

– Кхм... Кхм... Я не могу понять ваш ход мысли. Вы перескакиваете с одного на другое...

– А чего тут понимать? Я говорю как есть, всё без утайки. Вы, господин Хасимото, сказали, что русские – это прилагательное... А между тем из-за определения слова можно попасть в просак. Знаете, у русских есть такая поговорка: "За песчаной косой косой косой косой косой косой косил прокос!" Тут вряд ли получится придраться к слову, а ведь в нем есть куча определений...

– Чего? Какой "косой косой косой"? Это что вообще за бред?

Я вздохнул и начал объяснять:

– За песчаной косой (за песчаным берегом) косой косой (кривой косою, то есть кривым орудием труда) косой косой (заяц с косоглазием) косой косил прокос (косил прокос, который у него выходил неровным, то есть прокошенная полоса получилась не похожей на ровный отрезок, поэтому "косой прокос"). Если всё это объединить, получается такой смысл. Так что вряд ли к словам и определениям стоит придираться...