Аристократ из прошлого тысячелетия

Я не сразу обернулся, поэтому успел заметить, как забилась в приступе ужаса женщина, как захрипела, пытаясь издать хоть какие-то звуки несмотря на кляп. Она пыталась повернуть голову или скосить глаза, но голова, судя по всему, тоже фиксировалась, поэтому у неё ничего не вышло. Зато я отчётливо смог разглядеть потеки туши, чётко окрашивающие дорожки слёз.

Медленно развернувшись, я тяжело посмотрел на улыбающегося Саранского. Чистый, опрятный, в люксовом костюмчике… И рядом связанная плачущая женщина, являющаяся его женой… Мне хотелось ударить его так, чтобы кулак прошёл это лощёное лицо насквозь и вышел из затылка. Но мне нужны были ответы. А трупы крайне неразговорчивы.

— Старик спутал все карты, — посетовал Саранскй, слегка разводя руками. — Я думал, ты отстанешь. Но ничего не получилось, ты только глубже влез в эту дыру. Не стоило этого делать. Ты молод, тебе бы ещё жить да жить.

Я молча буравил его взглядом, не будучи уверенным, что если прямо сейчас открою рот, то оттуда вылетит что-то человеческое. При этом очень внимательно присматривался к его глазам, в тайне надеясь увидеть там пугающие зрачки рептилии. Но нет, ни единого шанса, глаза Андрея оставались человеческими. Видимо, только они такими и остались.

Ксения продолжала мелко дрожать, голос некогда любимого супруга пугал её. Тихие всхлипы тонули в кляпе, по щекам возобновились дорожки слёз. Я никогда не страдал особой жалостью к женскому полу, но такое зрелище вызвало во мне новую волну отвращения к Саранскому.

— В доме ещё кто-то есть? — кое-как выдавил из себя сквозь зубы. Челюсти свело от напряжения.

— Не-а, — беспечно покачал головой довольный Саранский. — Даже старик дворецкий в этот момент закрывает дверь и уходит по своим делам. Тебе не на кого надеяться.

Надежда никогда не была мне нужна. Я продолжал смотреть Андрею прямо в лицо.

— Что-то потерял? — он приподнял брови, но в его взгляде мне показалась насмешка.

— Твои глаза, — рублено проговорил я. — Они нормальные. Ты не одержим.

— Одержимость, — Саранский словно покатал это слово на языке, пробуя на вкус. — Все мы чем-то одержимы в той или иной форме.

— И что нужно тебе? — я сделал шаг к столу, отдаляясь от стула с Ксенией. Если нужно будет действовать быстро, то я не должен думать о том, чтобы не навредить ей в процессе.

— То же, что и тебе, — Саранский свободно, совершенно не напрягаясь от моего присутствия, прошёл к столику, что стоял у книжного стеллажа на другом конце кабинета, плеснул себе в пузатый стакан виски из графина. — Могущество, валюта на все… времена.

— Повторюсь, раз с первого раза ты не понимаешь. Что тебе нужно? — я сощурился, подбираясь как перед прыжком.

— Твоя смерть, — Саранский флегматично пожал плечами. — Прости, я бы оставил тебя в живых, ты мне нравишься. Но для Него ты помеха.

Не будет тебе прощения, ублюдок, не будет.

— Для кого? — уточнил я, надеясь наконец услышать хоть какие-то ответы.

— Для моего бога, — как-то совсем просто ответил Андрей, как само собой разумеющееся. — Он не любит, когда кто-то вмешивается в процесс.

— Богов не существует, — я качнул головой. — Они — выдумка для самый слабых из нас. Для тех, кто ничего не стоит сам по себе.

— Все мы слабы, — философски протянул Саранский. — Ты мог когда-то стать богом, уйти к ним, но ты не смог. Даже ты слаб. А он смог. В этом отличие. Могут жить миллионы, стать сильными тысячи, взойти на вершину — единицы. Ты был на самой макушке возможностей человека. Но что дальше, ты когда-нибудь думал?

— Боги? — саркастично усмехнулся я.

— Боги, — а вот в голосе Саранского явно сквозило благоговение.

Псих. Причем псих опасный, потому что свято верит в своё помешательство.

— Мне это надоело, — я скривился. — Если у тебя есть бог, время помолиться ему. Посмотрим, чего он стоит.

Я пошёл на сближение с Саранским.

— Ты правда так считаешь? — Андрей вдруг вскинулся и пару мгновений таращился в потолок. Но когда он опустил голову, я воочию увидел, что его глаза блестят золотом с прочерком тёмных зрачков, будто две прорези.

Захотелось отшатнуться, но я подавил в себе этот порыв, призвал клинок из пространства, тот привычно лёг в руку. Эта тварь в нём всё-таки была. Стоит его зафиксировать, а потом как-то вытащить это из него. Поэтому я прыгнул вперёд, занося оружие. Но Андрей попросту перехватил лезвие прямо в воздухе голой рукой, гася всю его пробивную силу. В грудь как будто поезд врезался, но это была лишь нога Саранского. Подошвы оторвались от пола, я пролетел мимо Ксении и со всего маху с треском врезался спиной в стену, однако клинка не выпустил.

Лёгкие тут же спёрло, я не мог сделать ни одного вдоха, извиваясь от невозможности дышать. Ладно хоть доспех духа спас кости, а то размазало бы меня сейчас по кирпичной кладке тонким слоем.

В лицо ударил поток воздуха, и Саранский мгновенно оказался прямо передо мной, с интересом всматриваясь в моё лицо.

— Ты чувствуешь? — спросил он со знакомым уже шипением в голосе.

Я кое-как сделал вдох, и тут же пожалел об этом.