Аристократ обмана

Его уже не ждали. Во всяком случае, в ближайшие двадцать лет. Деньги его уже поделены и пребывают в карманах крупье и администратора. Предстоит вас разочаровать, господа! Широко улыбнувшись, Леонид уверенными шагами направился к рулетке.

– Я пришел за своими деньгами.

– Очень сожалею, месье, но только что из казино «Италия» мы получили сообщение о том, чтобы не допускать вас к игре. Ваш выигрыш аннулируется.

– Что за дьявол?! – невольно вскричал Варнаховский, посмотрев по сторонам.

Вокруг него вдруг образовалось свободное пространство, как если бы присутствующие опасались заразиться невезением. Что все это значит? Еще каких-то пару часов назад люди, стоявшие у рулетки, добивались его расположения, крали у него фишки, чтобы вместе с ними заполучить кусок удачи, а сейчас он отвергнут и гоним.

– Вы хотите сказать, что не отдадите мне деньги, которые я выиграл?

– Не имею права, месье, – покачал головой крупье. – Вы объявлены нежелательным клиентом. Таково распоряжение управляющего. Не знаю, что вы натворили, но отныне все казино Лазурного побережья для вас закрыты. И если вы сейчас не уйдете, то я буду вынужден вызвать швейцаров, которые выставят вас из зала.

Леонид рассчитывал увидеть в глазах крупье искорки торжества, однако парень сожалел о случившемся. Его тонкие губы поломались в кривую линию, и он произнес:

– Мне очень жаль, месье, терять такого везучего игрока, но больше вам не следует здесь находиться.

Из-за стеклянной двери, отгораживающей администрацию и игровой зал, вышел плотный управляющий в белом фраке. Заметив Варнаховского, он что-то коротко сказал двум швейцарам, стоявшим у игровых столов, и тотчас удалился, пригладив на макушке белесые топорщившиеся волосы.

Швейцары медленно, но с явным намерением выпроводить Леонида за пределы зала, двинулись к нему.

Искушать судьбу было излишне.

Варнаховский вышел из казино, прошел мимо дюжего швейцара, стоявшего на выходе, обратив внимание на то, что в этот раз тот даже не пожелал ему счастливого пути, и скорым шагом направился к карете.

– Едем! – гаркнул он в сердцах, предчувствуя, что началась полоса невезения.

– Куда? – обескураженно спросил Евдоким, сообразив, что хозяин крепко не в духе.

– К черту на рога из этого города!

Карета тронулась, блеснув золотом, и скоро скрылась на дороге, где было не столь светло, не столь помпезно, да и брусчатка выглядела поплоше, – того и гляди растрясет до кишок!

– Может, прежде чем заедем «к черту на рога», давай завернем в гостиницу и возьмем мою алмазную пряжку? – тихо спросила Элиз, с той интонацией, за которой можно было услышать непоколебимую твердость.

– Нам нужно как можно скорее уехать отсюда. Все может очень скверно закончиться для нас, если мы задержимся еще немного. Твою пряжку можно забрать в следующий раз.

– Я не уеду отсюда без пряжки, – твердо произнесла Элиз, вскинув на Леонида отчаянный взгляд.

– Хорошо, – сдался Варнаховский, понимая, что все его доводы разобьются об ее холодные глазищи.

Бриллиантовая пряжка-аграф когда-то принадлежала императрице Елизавете Петровне и использовалась ею как застежка на коронационной мантии. Впоследствии пряжка перешла к Екатерине Второй. После нее драгоценность досталась ее сыну Павлу Первому, который больше был увлечен военными делами, нежели драгоценностями. Дворец Павла, вместе со многими украшениями, позднее отошел к Константину Николаевичу, а уж тот передал пряжку старшему беспутному сыну, полагая, что тот подарит ее своей избраннице. Вот только Константин Николаевич никак не полагал, что пряжка столь легко уйдет из семьи и превратится в побрякушку для американской танцовщицы.

«А может, у нее с этой пряжкой связано нечто большее? – Сердце Леонида сжалось от ревности. – Может, она тоскует о ссыльном Николя?»

– Пусть будет по-твоему. Берешь только застежку и уходишь.

– У меня в номере остались четыре вечерних платья, потом французские туфли… – принялась перечислять Элиз Руше.

– Дорогая, – устало протянул Варнаховский, – как только мы отсюда выберемся, я куплю тебе дюжину вечерних платьев, а сейчас нам нужно как можно быстрее выбираться отсюда… Впрочем, я пойду с тобой, – решил он, – иначе ты без меня вообще не соберешься.

* * *

Стараясь держаться на значительном расстоянии от золоченой кареты, полицейский экипаж устремился следом.

– Куда же он едет? – удивился комиссар, посмотрев в окно.

– Похоже, в казино, – ответил невесело Филипп.

– Видно, еще не наигрался.

– Он неутомим! – едко согласился Филипп.

Выскочив из кареты, граф д’Аркур бодрым шагом устремился к распахнутым дверям казино. Пробыл он там недолго – начальник полиции успел лишь выкурить сигарету до половины.

– Поехали! – крикнул он извозчику, когда граф столь же стремительно выскочил, чем-то сильно удрученный.

Золоченая карета графа нырнула в темноту аллеи, пропав на какое-то время из вида. До слуха доносилось лишь размеренное цоканье копыт о брусчатку да поскрипывание рессор. Карета вынырнула на свет так же неожиданно, как и пропала, вспыхнув золотом, будто самородок в куске глины. И устремилась по главной улице, залитой газовым светом.