Аристократ. Пять Грязных Искусств (СИ)

Голова кружилась, но мои осоловелые глаза всё же разглядели у кровати Джо таз с водой. И плевать, что, возможно, она мыла в нём ноги. Я ринулся к тазу на четвереньках, на ходу стягивая с себя рубашку. Приник к воде и стал пить: жадно, нетерпеливо, громко глотая и сопя.

Не хотелось даже представлять, как это выглядело со стороны. Овеум превращал меня в животное. Кажется, прошла целая вечность, а я всё пил, пил и пил. Воды в тазу заметно поубавилось.

Я наконец оторвался от таза, поднялся с пола и вытер лицо трясущейся ладонью.

Пространство продолжало ехать вбок и двоиться.

Овеум… срочно овеум…

Я кинулся к чемодану, что стоял у моей лежанки. Опустился перед ним на колени, щёлкнул замками и открыл крышку. Бумажные пакеты с таблетками лежали точно так же, как я их упаковал, когда только собирался на поезд — с правого боку, под сменными брюками и набором колб, укутанных в полотенце.

От нетерпения я разорвал пакет, не теряя времени на развязывание узлов, и сунул пальцы в россыпь гладких прохладных пилюль.

Господи… кажется, меня затрясло от предвкушения.

В рот отправилась первая таблетка.

Следом вторая.

Потом третья…

Четвёртая…

Пятая…

Стоп, Рэй! Ты же отойдёшь на тот свет, если примешь шестую.

Я не знаю, что это было, но, кажется, сам ангел-хранитель моей рукой захлопнул крышку чемодана. Я повалился на спину и уставился в пыльный потолок комнаты.

Пятая таблетка ещё растворялась на языке, но тошнота и головокружение уже прошли, тревога сменилась эйфорией, полнокровной и гармоничной. Я не сдержал улыбки. Овеум снова сделал меня адептом кодо, достойным этого паршивого города.

И я бы лежал так целый день, в счастливой неге, если бы не задание.

Подробные инструкции тэн Зивард спрятал в специальном конверте с краткосрочной сильфовой печатью и трансмутационным напылением.

Это значило, что если его возьмёт в руки не тот, кому предназначено послание, конверт мутирует во что-то иное. В любую безделушку: булавку, гвоздь, обёртку от конфеты. А краткосрочная печать позволяла открыть конверт только в определённом месте и при определённых условиях (если конкретно, когда я достигну Ронстада и останусь один).

Что ж, Ронстада я достиг, в комнате никого — пора бы прочитать письмо.

***

Я заставил себя вновь открыть чемодан. Теперь пакеты с овеумом не произвели на меня никакого впечатления. Я сунул руку под одежду, нащупал конверт и аккуратно достал его из-под вещей.

Печать на нём тут же треснула с тихим щелчком, конверт открылся сам собой, и из него показалось письмо.

Плотная белая бумага, позолоченный вензель с гербом (уже знакомой картинкой головы волка над перекрестьем двух револьверов), идеально ровный почерк — красота, да и только. Но вместо подробной инструкции я увидел всего несколько строк:

«Чёрный волхв по прозвищу Архитектор.

Его старый адрес в Ронстаде: Берроуз, 38.

Возможно, информацией о его делах владеет Бартоло Соло, бывший камердинер Архитектора.

Отчёты отправляйте еженедельно на свой адрес в Лэнсоме с пометкой «Ребекке». Если отчётов не будет, Ребекки тоже не будет.

Ищите, мистер Питон. И помните о пуле».

Я скомкал бумагу, и она тут же рассыпалась пеплом в руке.

Значит, помните о пуле? Отлично. Вот о пуле-то я как раз успел подзабыть.

Будто откликаясь на воспоминания, заныло моё простреленное правое бедро. Я уселся на стул рядом с тазом, из которого так неэстетично хлебал воду, и задумался, просчитывая в голове варианты действий…

Через минуту уже вернулся к чемодану. Отыскал среди кучи тряпья рубашку попроще, надел прямо так, мятую, сверху натянул жилет и пиджак, всю ночь заменявший мне подушку.

Отлично.

Теперь, надеюсь, я не был похож на пижона и аристократа, скорее на парня, всё ниже скатывающегося по социальной лестнице. Осталось чуть взъерошить волосы, обзавестись запахом перегара и пота, пообтрепаться, ну а чёрные круги под глазами, думаю, у меня уже обозначились.

С собой я прихватил пару таблеток овеума, сунув их во внутренний карман пиджака, купюру в сотню суренов (всего тэн Зивард дал мне десять тысяч) и трость для обороны на всякий случай.

Я спустился вниз около десяти утра.

И чуть не лишился дара речи.

В трактире царили чистота и порядок. Ни единого следа грязи, ни одного осколка! Чёрт возьми, как такое возможно?..

***

Ответом мне было появление трёх подростков: белокурой девочки лет десяти и мальчишек-близнецов, рыжих, будто вымазанных ржавчиной, чуть постарше сестры.

Пока я шёл вниз, дети изучали меня пристальными взглядами.

— Мистер! Эй, мистер, — обратился ко мне один из мальчишек, прищурив глаз. — Вы во втором номере живёте, да? С мистером Ордо и его сестрой, да? А как вас зовут?

— А кто вы по ПГИ? — добавил второй мальчик.