На небе высыпали звезды. Ветер приносил с реки характерный запах, не резкий, но отчетливый. Аринэль смотрел на небо, на стены. И думал о том, какого это было, когда Рорен был именно крепостью. В смысле, когда опасность была самой прямой. Когда соревноваться в стрельбе приходилось не на стрельбище, а со стены. Сейчас по боевой галерее прохаживался всего один боец, судя по небрежности жестов и походки, явно не новик. То есть это была больше традиция. Хм, наверняка курсанты тут ходят в караулы по всей строгости. А может даже им и проверки устраивают. Хотел бы Аринэль сказать, что это интересное место... Но нет. Для него это было обычно. Да, отличается от привычной жизни, но и только. Поэтому то, что он отсюда скоро уедет, было отлично. Немного жаль, что знакомство с Аманнэ не продолжить, но тут уж ничего не поделать. Да и, честно говоря, вряд ли бы он узнал что-то новое. Хотя дама интересная, этого не отнять. Со своими странностями, как это и бывает у
Аринэль напрягся. Кто-то смотрел на него и смотрел не отрываясь. Странное дело, но во время пребывания в становище и замке Тайфол, эти навыки, наработанные Там, почти не проявлялись. А вот сегодня, разговаривая с Аманнэ, он словно вспомнил их.
- Да, вижу, ты его сын, - раздался женский голос.
Из темноты появилась женщина. Темноволосая, высокая. Волосы убраны в хвост. Темно-коричневые брюки и темно-зеленый камзол. Расстегнутый. Белая мужская рубашка. Когда женщина подошла ближе, то Аринэль уловил запах алкоголя. Карие глаза смотрели на него изучающее... и как-то странно. Красивая дама, высокие скулы, тонкий прямой нос, острый подбородок. Полные губы были изогнуты в почему-то горькой усмешке. А еще поздняя собеседница была высокой, чуть не на голову выше Аринэля. Парень, стоящий сейчас на невысоком крыльце, был с ней вровень ростом. А женщина подошла вплотную и молча, но пристально его изучала.
- Его глаза! - в голосе собеседницы зазвенела самая настоящая, рвущая грудь боль. - И смотришь... Как он...
- Простите? - подал голос Аринэль.
- Старший... - дама переступила, ловя равновесие. - Не такой. Другой. Не больно.
- Эм, - Ари совершенно не понимал, в чем дело.
Но, похоже, его с отцом опять сравнивают. И исходя из направления беседы... Тут женщина наклонилась, протянула руку и провела пальцами по щеке парня.
- Нос... его, - судя по стеклянному взгляду, дама была уже сильно навеселе. - Губы...
Усмешка ее напоминала оскал.
- Почему? - тихо сказала женщина и по ее щекам скатились слезы. - Зачем ты снова пришел, мучаешь меня?
- Госпожа?... - обратился к ней Аринэль.
И тут женщину, видимо, покинули силы. Она явственно стала заваливаться. Аринэль дернулся, поймал ее за руки. Потом подхватил за талию, ибо дама совсем расслабилась.
«Какого дьявола тут происходит?!»
- Не трогай... - булькнула дама. - Не... отпускай... Бран...
Аринэль вздохнул, пытаясь сообразить, что же дальше делать. И спросить не у кого...
- Не... ненави...жу, - пришел еще один бессвязный комментарий.
- Отлично! - с чувством сказал Аринэль. - Эй! Комната ваша где? Эй!
- Что тут происходит? - раздался голос.
К крыльцу подошла Аманнэ.
- Это я бы хотел узнать! - сказал Аринэль. - Стою, никого не трогаю! А потом вот!
- Саэта?! - удивилась, сильно удивилась дроу, увидев, кто находится в руках парня. - Что случилось?
- Это мой вопрос! - Аринэль стал злиться.
Он поудобнее перехватился, поддерживая пьяное тело. Саэта на это что-то буркнула.
- Куда ее? - спросил парень.
Аманнэ на это ничего не ответила, как-то странно смотря на женщину, буквально висящую на руках парня. Аринэль вздохнул.
- Эй! - громко сказал он, привлекая внимание.
Дроу перевела на него взгляд.
- Куда ее? - повторил парень.
Аманнэ махнула рукой в сторону.
- Веди! - кивнул Аринэль, закидывая руку новой знакомой на плечо.
Точнее, он практически подлез ей под мышку. Дама реально была высокой. И тяжелой! И, похоже, почувствовав опору, совершенно расслабилась.
«Все попаданцы... Как люди... Женщин в кровать... Водят... А я, мать его... Таскаю!»
Саманта улыбалась. Она смотрела на гладь озера, на стремительно снующих над ней птичек и ощущала в душе прямо безмятежность. Еще один день... И братик будет в ее руках! В ее нежных, цепких ручках! Кольнувшая в сердце мысль о том, что он целых пять дней был без присмотра, растворилась в предвкушении.