Аритмия (СИ)

Вообще, центральный блокирующий, или как его еще называют, нападающий первого темпа, — один из тех, на ком держится команда. Своевременный защитный блок, молниеносная атака, быстрая реакция, грамотное исполнение отвлекающего маневра — все это про меня. И моей новой команде по волейболу однозначно придется смириться с тем, что я сильный и нужный игрок. Особенно после сегодняшнего товарищеского матча против сборной параллели одиннадцатых, в котором мне удалось продемонстрировать все свои сильные стороны.

— Блестяще, Арсеньева! — восторженно комментирует увиденное тренер, и это опять же вызывает новую волну цунами в моем классе.

Не то, чтобы они открыто агрессируют или устраивают травлю. Нет. Пока лишь присматриваются, обсуждают за спиной и делают вид, что не замечают. Да и пусть… Если это и расстраивает меня, то совсем чуть-чуть.

Останавливаюсь напротив кабинета географии. До звонка еще целых семь минут, а в класс без учителя входить не разрешается.

Ладно… поколдую над своей контурной картой. Учитель у нас строгий и дотошный. Излишне внимательный к мелочам.

Сворачиваю за угол. Хотелось бы провести оставшееся время в тишине, но уютное местечко уже занято. Мрачный Ян устроился на подоконнике с книгой в руках. Сидит себе, читает, в то время как его одноклассники набивают желудки в столовой…

Я вообще стала замечать, что для него вот такое времяпровождение в одиночестве — норма, и что его недалеких друзей это не удивляет. Меня вот удивило… В наши дни редко встретишь молодежь, предпочитающую держать в руках чудо печати, а не электронный гаджет.

Но его увлечение книгами было не единственной причиной удивляться. Приятным открытием стал и тот факт, что парень обладает не только острым умом, но и нестандартным, творческим мышлением. Его ответы на уроках (в случае если он снизойдет до этого) очень «режут слух» в хорошем смысле. Они глубокие и интересные. Почему-то думается, что и сам он такой… несмотря на то, что дурная репутация и манера поведения изрядно портят картину.

Зачастую Ян груб и довольно неприветлив. Со всеми. Но если честно… странное желание узнать его получше так никуда и не делось. Обида на ту его выходку с номером телефона как-то поутихла, но не думать о нем у меня никак не получается… Может еще и потому, что иногда я ловлю на себе его редкие взгляды: долгие, тяжелые и пристальные. Сегодня в спортзале он точно наблюдал за мной. Я видела. И, как ни странно, практически физически это чувствовала…

Набравшись смелости, иду в его сторону. Не терпится узнать, что он читает. Снова мое любопытство подстрекает меня на авантюру. И, надо признать, по мере приближения глаза мои становятся шире.

— «Великий Гэтсби»… Самый известный роман Фитцжеральда, а я все оставляю его на потом, — прислоняясь к стене, сообщаю ему зачем-то.

Подмечаю одну важную деталь. Вроде открыта последняя страница.

— Ты дочитал ее? — киваю на книгу, которую Ян держит в руках.

— А ты в этом сомневаешься? — дерзит в ответ.

— Нет, конечно, — я улыбаюсь. Потому что ничего такого не имела ввиду. И потому что моя улыбка всегда вынуждает его нахмуриться. — Хотела попросить ее у тебя. Недели мне хватит, — сразу предупреждаю. — И ты не переживай, я вижу, что издание коллекционное. Буду предельно осторожна. Не потеряю и не испорчу.

Как-то не особо ему нравится эта идея.

— Могу предложить кое-что взамен.

— Да неужели… И что же? — Ян откидывает голову назад и вопросительно приподнимает бровь, наблюдая за мной.

— Это, — лезу в портфель и достаю все того же Фитцжеральда.

Если он и удивился, то вида не подал. Эмоции, а в особенности положительные — это не про него…

— Держи. Прочла на одном дыхании. Его четвертый и последний завершенный роман. Если не читал, то правда стоит. По признанию самого автора, это лучшее, из того, что ему удалось написать…

Парень по-прежнему молчит, и я начинаю думать о том, что выгляжу нелепо.

— Я в курсе, но не думаю, что меня заинтересует эта история, — наконец произносит он, внимательно всматриваясь в мое лицо.

— Начни читать, а там решишь, — нервно пожимаю плечом и нагло забираю «Гэтсби» себе, ловко заменив одну книгу на другую.

Смотрю в его глаза. Не могу понять, что вижу там, но темная, глубокая зелень засасывает меня намертво.

Звенит звонок, и я уже было собираюсь убраться от него подальше, на безопасное расстояние, но внезапно Ян хватает меня за руку.

Выдергивает из моих пальцев книгу, и я разочарованно вздыхаю.

Не вышло…

— Нельзя ли быть человечнее? И хотя бы иногда отвечать добром на добро!

Отчаяние так и рвется наружу. До слез обидно!

Подумаешь, книжку попросила! Сухарь…

Встает, по-прежнему удерживая мой взгляд, и молча возвращает мне вожделенного «Гэтсби».

Только сейчас замечаю, что у него в руках осталось нечто похожее на фотографию. Очевидно, он просто забрал какую-то личную вещь, а я уже успела отчитать его за отсутствие человечности.

Дура…

Краснея, опускаю глаза. Он уходит, и я намереваюсь остановить его. Хочу извиниться, однако в этот самый момент слышу дикий вопль за спиной.

— Абрааамыч!