Арка Купидона

…Когда к ней вернулась жизнь, Соланж оказалась безмолвной и беспамятной. Но она знала одно: кто-то хотел, чтобы она умерла. Кто-то причинил ей самое страшное зло, какое только существует на земле: попытался отнять у нее жизнь. И она всеми силами души ненавидела этого «кого-то».

Когда к ней вернулась память, она ни с кем не стала делиться воспоминаниями.

Когда к ней вернулась способность говорить, она научилась молчать.

Не умом, а каким-то животным чутьем Соланж поняла: никто ничего не должен о ней узнать. Иначе ей помешают отомстить. И теперь было ясно кому: проснувшаяся память подсказала.

С мыслью о мести она росла, формировалась, училась, овладевала языками и науками. С этой мыслью она выстраивала отношения со сверстниками и взрослыми.

Отношения заключались на самом деле в почти полном отсутствии таковых. Соланж ни с кем не сближалась, не дружила и уж тем более не делилась секретами. В отличие от сверстниц, Соланж не влюблялась в мальчиков. Ни, позже, в мужчин. Она спала с ними время от времени, чтобы удовлетворить физиологические потребности, но душа ее оставалась наглухо замурована жаждой мести.

И сейчас она была близка к своей цели, как никогда. После того, как свершится месть, казалось Соланж, она начнет жить. Может, даже влюбится…

И вдруг – происки дьявола, не иначе! – ее накрыло странное чувство. Да к кому? К сыну ненавистной Анжелы! Это не любовь, конечно, просто физиология, уговаривала она себя…

Она шла от парковки к ресторану, ловя заинтересованные взгляды мужчин (еще бы, по случаю жары она надела открытое платье), и презирала себя за этот трепет внутри, возникавший лишь при мысли, что сейчас она увидит Микаэля.

Он был красив. Даже нет, не столько красив, сколько притягателен. Обаятелен. Ироничен. И умен. И остроумен. И…

И Соланж ему нравилась.

Не просто нравилась – она ощущала его желание. Мощное сексуальное влечение, которое заводило ее до обморока.

Анжела наверняка его предупредила: беги от этой девицы поскорей да подальше. А он – он не сбежал. Вопреки воле матери. И это тоже ее заводило. У Микаэля наличествовал такой же бунтарский дух, что и у нее, Соланж. Накось-выкуси, проклятая Анжела!

В ресторан она приехала немного заранее – не специально, просто он был близко к дому. Интересно, Микаэль уже ждет ее? Соланж не хотела появляться раньше времени и потому осторожно заглянула в зал.

Да, Мика был на месте. И махал кому-то рукой. Интересно, кому же это…

Соланж спряталась за стену. Спустя несколько секунд снова выглянула. Возле стола стоял мужчина, и Микаэль показывал ему что-то в своем телефоне.

«Он хочет выследить меня, – мелькнуло в ее голове. – Он нанял кого-то и показывает ему мою фотографию!»

Соланж бросилась к выходу. «Ну уж нет, не найдешь ты меня. Ты не дурак, Микаэль, но я хитрее!»

Забравшись в свою машину – точнее, взятую напрокат через «Авито», – Соланж закурила. Уже второй раз в Москве она потянулась к сигаретам, а ведь бросила два года назад…

«Он заодно со своей матерью, – думала она. – Не зря ведь он не сказал мне, где Анжела. Я спросила невинно: мол, с твоей мамой когда знакомиться будем? Вроде шутка такая. А он в ответ серьезно: «Мама уехала, никто не знает куда».

А может, и впрямь Анжела смылась? Она спряталась от меня, что понятно – но даже семье не сказала?

Хотя почему нет, собственно?

И вообще, отчего я решила, что Микаэль хочет меня выследить? Да еще с дурными намерениями? Может, он корзину цветов собирается мне прислать по домашнему адресу?

Вернуться в ресторан? Или ушла так ушла?»

Посидев еще с минуту, Соланж набрала номер Микаэля.

– Извини, мон шери[19]. Не смогу подъехать сегодня. Давай в другой раз.

Микаэль казался разочарованным. Ничего, мужчин заводит, когда их динамят.

* * *

Мика был разочарован. Он собирался сегодня выследить Соланж, для чего попросил брата помочь, и Даниэль уже ждал ее выхода внизу.

Она Микаэлю страшно нравилась, но слишком много тумана девушка напускает, даже фамилию свою назвать отказалась. К себе не приглашала, к нему в гости идти отказывалась. Не хочет физической близости? Однако от нее исходили мощнейшие волны сексуального притяжения – казалось, в постели с ней могут осуществиться самые смелые фантазии. Кроме того, Микаэль, приглашая к себе, подчеркнул: «На ужин. Ничего другого в программе вечера не предусмотрено». Да и не та это девушка, чтобы бояться, Микаэль чувствовал.

Но нет, она соглашалась только на встречи в ресторанах. «Пока так, – сказала она, – а там видно будет».

И что ей будет видно?

Ко всему этому прибавлялось предостережение Ксении. С другой стороны, все эти страсти – со слов мамы, которая великая мастерица сочинять небылицы, они с братом это с детства знали. На своей странице в Инстаграме она рассказывала истории, якобы с ней приключившиеся, от которых веяло мистификацией. Сыновья всерьез советовали ей взяться за написание романов, у нее бы отлично получилось. Но почитательницы заглатывали все без разбору и оставляли восхищенные комментарии. Анжеле это нравилось. Она обожала комплименты. Интерес к ней, восхищение заменяли ей наркотик.