Арка вторая: "Башни в небесах" (СИ)

— Перед вами — Вар Архаичный. Немного томный, но неизменно ироничный и полный ядовитого сарказма роковой красавчик. Полуэльф с удачным сочетанием генов обеих рас, поэтому хорош собой, но не чрезмерно женственен. Высок, темноволос, с правильными чертами лица, идеальным прямым носом, большими серыми глазами, в которых потонуло немало светских красоток. Будучи главным распорядителем Дома Теней в столице, втайне воспринимает это как ссылку, прекрасно понимая, что вся большая политика вершится в Корпоре. Успешный менеджер, поставивший на прочное коммерческое основание доминирование Дома в области досуга и развлечений и не забывающий при этом себя. Поэтому примерно треть наиболее успешных заведений на всех уровнях Всеношной принадлежат ему через подставных лиц и компании-прокладки. И это не считая шикарных залов Верхнего Архаизма, которыми он владеет совершенно официально. Его личное состояние настолько велико, что пришлось купить банк для его обслуживания. И всё же в глубине души ему не даёт покоя тот факт, что в управляющую верхушку дома ему путь закрыт. Поговорка «Лучше быть первым во Всеношне, чем вторым в Корпоре» явно не про него. Денег у него и так больше, чем он может потратить, но Вар уверен, что управлял бы Домом гораздо эффективнее, чем нынешняя элита, и это его уже много лет бесит.

— Полчек? — Вар погасил уже начавшее формироваться атакующее заклинание, оно жалобно пискнуло и истаяло струйкой дыма в руке. — Ну да, где ещё можно тебя найти, как не среди бутылок. Но было бы приличнее сначала зайти и поздороваться с их владельцем.

— Я пытался, — мрачно сказал Полчек, — дай сюда.

Он выхватил из рук Вара бокал и опустошил его в два глотка.

— Уфф!

— Это была «Золотая лоза Диаэнкевала», — укоризненно сказал Вар, проводив взглядом пунцовую жидкость. — Виноградник выпускает всего сотню бутылок в год.

— Уверен, все они у тебя.

— Даже мои возможности не беспредельны. Всего семьдесят. Это была двадцать седьмая. Сколько она стоит, я тебе даже говорить не буду.

— Ты определённо можешь себе это позволить, а я утомлён жаждой. Кстати, там у тебя на входе стоит редкостный хам и придурок. Можешь его четвертовать, посадить на кол или что ты там обычно делаешь с нерадивыми слугами?

— Отправляю работать драматургами в провинциальные театры. Но насчёт четвертовать — идея хорошая. Давно пора отказаться от излишней жестокости в кадровой политике. Чем он тебя так достал?

— Не впустил и обозвал бродягой.

— Буду откровенен, у него были для этого все основания. Кто пошил тебе этот чудовищный сюртук? И зачем ты им вытер пол, прежде чем напялить?

— Это лучшее, что я мог получить в сложившихся обстоятельствах. Не придирайся.

— Ах да. Обстоятельства. Точно. Твои обстоятельства. Знаешь, Полчек, нам стоит их обсудить. Но сначала прими ванну и переоденься. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли что-нибудь получше этих кошмарных тряпок.

— И пусть подадут вина в ванну.

— На «Золотую лозу Диаэнкевала» не рассчитывай. Я не жадный, но когда ты её хлебаешь, как эль в таверне, моё сердце обливается кровью.

— Не ври, у тебя нет сердца. Ах, да, там перед входом сидит на скамейке старый гоблин — это мой.

— Франциско? Он ещё жив?

— Скорее да, чем нет. Отправь кого-нибудь за ним, и пусть, демоны побери, проявят уважение.

— Знаешь, Полчек, когда ты прилетал мокрый и замёрзший на заблёванном мираде, это было и вполовину не так смешно. Ты определённо растёшь над собой! Рад тебя видеть, дружище!

— И я тебя, Вар.

— Обнимемся позже, сначала ванна!

* * *

— Скажи мне, Полчек, — задушевно начал Вар, когда чистый и облачённый в роскошный халат драматург устроился в кресле у камина с бокалом. — Кто-нибудь знает, что ты направлялся ко мне?