Аркада

— Желание заниматься делом, а не бездельничать в свое удовольствие, — повторил афрошвед.

— Подопытные, — догадался Конелли, взглядом показывая синеволосой, что восхищен ее сообразительностью. — Если А2 продолжает исследования в прежнем направлении, например совершенствуя maNika, ему нужны инвалиды. Причем, по возможности, с разными повреждениями. То есть его лаборатория находится недалеко от…

Фаусто замолчал.

— Сейчас А2 работает незаконно, — тихо сказала Рейган. — Он не скован официальными условностями, может брать любых людей и делать с ними все, что захочет.

— Таких людей много там, где идут военные действия, — пробурчал Гуннарсон.

— Или там, где жизнь превратилась в хаос.

— Кажется, мы говорим об одном и том же месте.

— О Европе, — громко произнес Конелли.

— Ты тоже догадался? — пошутила Рейган.

— Пришел отчет из финансового подразделения: наши сетевые роботы отследили деньги Феллера до Франкфурта. На этом след потерян.

— Естественно, — усмехнулась Рейган. — Это ведь Европа.

— Какой дурак будет хранить деньги во Франкфурте? — удивился афрошвед.

— Верно: дурак не будет. Но европейская финансовая сеть черная чуть больше, чем на девяносто процентов. Если у тебя есть серьезная поддержка, в ней можно растворить миллиарды.

— В таком случае, примем за основу версию, что А2 прячется в Европе, — решил Конелли. — А значит, и нам придется посетить эту жуткую помойку.

* * *

Башня City Spirit

Манхэттен

Нью-Йорк, США

— К сожалению, далеко не все разделили воодушевление, возникшее после второй, "космической", презентации "Feller BioTech", и штаб-квартиру корпорации пикетирует не менее трех тысяч человек, требующих прекратить бесчеловечные, по их мнению, эксперименты. По мнению радикально настроенных граждан, Биби Феллер превращает людей в бездушные машины, что обязательно приведет к уничтожению человеческой цивилизации в том виде, в котором мы ее знаем…

— Ты здесь?

Сидящая перед настенным коммуникатором Лариса неохотно убавила звук, поднялась и повернулась к гостю:

— Дядя Сол.

— Добрый день.

— Теперь уж не знаю, насколько он получится добрым.

— Все шутишь…

— Да, конечно, — женщина позволила поцеловать себя в щеку и отошла к бару. — Виски с содовой?

— Да, пожалуйста.

Старик взял предложенный стакан и вслед за Ларисой вышел на открытую террасу, с которой открывался великолепный вид на Центральный парк. Женщина знала, что дядя Сол терпеть не может высоты, и специально выбрала для разговора неприятное старику место.

— Сегодня отличная погода.

— Ветрено.

— А мне нравится, — Лариса остановилась у перил, откинула голову назад и тряхнула волосами, позволив им рассыпаться по ветру. Дядя Сол, остановившийся в шаге от двери, смотрел на светлые волосы, как завороженный. И не только на них: на большие зеленые глаза, в которых сверкали веселые огоньки, на скользнувшую по полным губам улыбку, на красивую шею, на большую грудь, прикрытую черным шелком кимоно. Лариса встретила гостя в длинном одеянии, издалека показавшемся консервативным, однако разгулявшийся ветерок сыграл с тончайшей тканью веселую шутку, и теперь она повторяла каждую линию тела, не скрывала, а подчеркивала красоту молодой женщины, способную возбудить даже мумию. А старик, благодаря усилиям бесчисленных врачей, мумией не был. И смотрел на Ларису с вожделением… до тех пор, пока его взгляд не опустился на ее длинные, очень красивые ноги.

В этот момент дядя Сол вздрогнул и сделал большой глоток "бурбона".

— Никак не можешь привыкнуть? — мягко спросила Лариса.

И заставила старика вздрогнуть повторно: он был уверен, что, подставив лицо ветру, она закрыла глаза.

Вздрогнув, дядя Сол признал пропущенный удар, но тем не менее нашел в себе силы ответить:

— Давно привык.

И снова глотнул виски.

— Врешь, — Лариса поправила кимоно, медленно проведя руками по груди, и осведомилась: — Зачем приехал?

Порывов ветра больше не было, но пышные волосы продолжали слегка волноваться, и женщине приходилось изредка поправлять их рукой.

— Хотел тебя увидеть.

— Дождался бы Рождества, на большую вечеринку меня еще приглашают.

— Я вижу тебя чаще, чем ты думаешь.

— Шпионишь?

— Иногда оказываюсь в тех же клубах.

— Зачем ты в этом признаешься?

— Я… — старик покрутил опустевший стакан и бросил его в ближайшее кресло. — Ты права — я до сих пор не привык к тому, что с тобой случилось, не принял… Глупо это скрывать. Я не могу себя изменить, но не могу забыть тебя. Да, я шпионю! Я приезжаю смотреть на тебя издали! Я… — Он ощерился, понимая, что признается в слабости, но все равно продолжил: — Ты не появлялась в клубах неделю.

— Мне наскучила ночная жизнь, дядя Сол, — легко ответила Лариса. — Считай, что я повзрослела.

— Ты никогда не повзрослеешь.

— Так и останусь глупой девчонкой?

— Юной девушкой, — поправил ее старик. — Юной девушкой, которую я…

Лариса подняла брови. Старик отвел взгляд, сожалея, что виски закончился, а слуги, чтобы наполнить стакан, рядом не оказалось. Уходить с террасы к бару он не собирался.

— Ты не был против, чтобы я вышла замуж за Биби.

— Но…