Аркада

И мысленно согласилась с Джа: он действительно производил впечатление, а она и в самом деле была одинокой женщиной из бара. Но вчера Амин не искала приключений, сидела в самом конце стойки, стараясь не привлекать к себе внимания, и мысленно прощалась с Захаром. Выпила стопку водки — Захар как-то обмолвился, чтобы его не провожали ни вином, ни пивом, ни виски, грубо отшила пару ищущих развлечения мужиков, но тоска скрутила так, что захотелось выть. Погибший друг стоял перед глазами, как живой, даже слезы не застилали его образ, поэтому пришлось выпить на две рюмки больше, чем Амин определила на вечер, а выпив, она огляделась в поисках спутника. Она никогда не стеснялась чувств и желаний, если считала нужным — прямо говорила понравившемуся парню, чего хочет, однако тем вечером сделать первый ход не успела: Джехути уселся на соседний табурет, полностью перекрыв Карифе обзор, завел разговор мягким голосом, очень приятным голосом, пару раз удачно пошутил, сказал что-то ободряющее, затем последовали комплименты, какие-то теплые слова, и Карифа сама не поняла, как оказалась на улице, где их поджидало роботакси.

Он показался близким…

Поездка удалась во всех смыслах, но чересчур свободное поведение случайного любовника и то, что он дважды заставлял ее теряться, слегка разозлили женщину.

— Хочешь, скажу, кто я?

— Ты сопровождаешь грузы, — припомнил Джа, вновь поднося к губам чашку. — И не любишь чай.

— Сказать, для какой организации я сопровождаю грузы?

— Нет.

— Почему?

— Разве это важно?

— Вдруг ты испугаешься?

— Ты хочешь меня испугать? — удивился Джехути.

Карифа осеклась. Он сделал еще один глоток чая и мягко улыбнулся. То ли голубые, то ли серо-стальные глаза лучились искренней доброжелательностью. Амин почувствовала нарастающее раздражение от того, что хотела прогнать любовника, и хотела, чтобы он остался, и никак не могла понять, чего ей хочется больше.

— Кто ты? — на этот раз в ее голосе появились грубые нотки, но какие-то беспомощные.

— Один из тех парней, которые ходят вокруг, — объяснил бородатый.

— Где работаешь?

— Ничего постоянного.

— Бандит?

— Стараюсь не переходить черту.

— Получается?

— Иногда черту приходится сдвигать.

И Карифа вдруг подумала, что Джехути абсолютно не походит на тех парней, «которые ходят вокруг», отличается от них резко, как эсминец от ялика. «Обычные» парни старались произвести на Амин впечатление, другие приходили только для того, чтобы получить удовольствие, все они много говорили о себе, хвастались высоким положением, как правило выдуманным, и рассказывали о подвигах — исключительно выдуманных. Джа тоже много говорил, но в основном шутил или расспрашивал Карифу, а о себе помалкивал, до сих пор оставаясь случайным парнем из бара.

— Хочешь еще вина? — спросил он, заметив, что бокал молодой женщины почти опустел.

— Нет.

— Ты ведь меня не выгоняешь?

— Тебе некуда идти?

— Не хочу уходить.

— Почему?

— Ты мне понравилась, — ответил бородатый, ставя чашку в раковину. — С удовольствием зависну у тебя на пару дней.

— Я рано встаю, — брякнула Карифа.

— Почему?

— Служу в GS.

— А.

Он даже не сделал вид, что удивлен, и Амин прищурилась:

— Ты знал?

— Догадался, — не стал скрывать бородатый, все-таки берясь за бутылку с вином.

— Догадался, что куртка не простая, а тактическая?

— Не только.

— А как?

— Вы ведете себя не как все, — размеренно ответил Джа, наполняя бокал.

И вновь поставил женщину в тупик.

— Объясни, — потребовала Карифа. — Не понимаю.

Он вернул бутылку на рабочий стол, скрестил на груди руки и улыбнулся со своим обычным дружелюбием.

— Ты служила в армии?

— Да.

— Бывала в оккупационных зонах?

— Две командировки в Иран.

— Помнишь, как ведут себя солдаты на чужой земле? — Карифа нахмурилась, догадавшись, куда клонит любовник, хотела даже его прервать, но Джа продолжил прежде, чем женщина произнесла хоть слово: — Солдаты всегда настороже, всегда внимательны. Никому не верят и готовы применить оружие в любой момент. В оккупационных зонах военные не чувствуют поддержки людей, и это прекрасно видно со стороны.

Джа говорил правду, однако говорил ее применительно к другим обстоятельствам, и прозвучала его правда чересчур жестко.

— Хочешь сказать, что мы ведем себя так же, как солдаты в оккупационных зонах? — выдохнула Амин.

— Абсолютно, — спокойно подтвердил Джа.

— Ты меня оскорбил?

— Ты спросила — я ответил.

Да, все так: он просто поделился наблюдением, и не его вина, что ей не понравилось сравнение. Карифа никогда не задумывалась над тем, как воспринимают офицеров GS люди с улицы, понимала, что особой любви не испытывают, но относилась к этому философски, поскольку блюстители закона во все времена не вызывали у граждан теплых чувств. Но сравнение Джа женщину покоробило.

— У нас тяжелая работа.

Он мог бы заткнуться, кивнуть и согласиться, но не стал. Продолжил бить ее по больному месту:

— Полицейские ведут себя иначе.

— Бандитские MS? — скривилась Амин.

— Даже они.

— Хочешь сказать, что GS — оккупанты?

— Я объяснил, как догадался, что ты — агент.

— Может, арестовать тебя?

— Если хочешь надеть на меня наручники, не обязательно делать это официально.