Аркадий Бухов

— Кого я вижу? Ах, я вижу дорогого Степана Николаевича с Маргаритой Семеновной, дорогую Сашеньку, дорогого Колю, дорогого незнакомого молодого человека, по-видимому, Колиного товарища, и еще незнакомую барышню, снимающую пальто в передней. Кстати, и чей-то еще звонок слышу. Какая радость! Да, подчеркиваю это слово: радость. Когда думаешь провести время в кругу своей семьи, и вдруг — оживление и неожиданность: вливается новый элемент, столь приятный в эти светлые праздничные дни. Третьего дня влилось одиннадцать человек, вчера шестнадцать. Сегодня к часу ночи вольется, наверное, не меньше двадцати трех. Я благодарен всем, оказавшим полное доверие моему дому, и те молодые люди, которых вы привезли с собой, повторяю — совершенно незнакомые, которых я до этого дня никогда не видел, а после и не увижу, — прямо трогают меня своей доверчивостью… Только настоящая, красивая и порывистая молодость может толкнуть на это посещение, чужой квартиры, чтобы провести там несколько часов, плотно поужинать, как следует выпить и часам к четырем утра разойтись, даже не узнав как следует фамилии хозяина. Да здравствует молодость ясная, чистая! Попрошу в столовую.

РЕЧЬ (ЗАСТОЛЬНАЯ), ПРОИЗНОСИМАЯ ПОСЛЕ УХОДА ГОСТЕЙ, ПРОСИДЕВШИХ ЗА УЖИНОМ НЕНОРМАЛЬНОЕ КОЛИЧЕСТВО ВРЕМЕНИ

Как и большинство застольных речей, произносится за столом самим хозяином дома и ужина. Обе руки остаются свободны для резких и коротких ударов по столу. Форма одежды безразлична; лучше — парадный костюм с большим свежим жирным пятном на одном из отворотов этой красивой и в то же время не подчеркнуто официальной одежды.

— Да, прав был поэт, сказавший: где стол был яств, там гроб стоит. Не надо обманывать себя: съедено все. Жестокая правда, сказанная прямо в глаза, гораздо лучше всех утешающих лживых слов. Конечно, вот до этой дешевой копченой селедки никто даже из чувства вежливости не дотронулся пальцем. Потухающим горьким взглядом она одна смотрит на своих погибших товарищей и соседей по столу, но пусть другие утопающие хватаются за соломинку, но я не буду хвататься за селедку, утешеньице небольшое. А ведь все было, все было…

Был окорок. Как сейчас, вижу перед собой его доброе, радушное лицо, смотревшее на всех со своей специфически ласковой улыбкой. Прекрасный человек был покойник. В этот тихий праздничный вечер — скажем, даже не очень тихий и не вечер, а ночь, это дело не меняет — ты пал под ножами тридцати двух озверелых людей. Да, справедливо сказал поэт: и грозные тучи тебя облегали, и молнии грозно тебя обвивали… Рядом с тобой пал гусь. Лучше всего о нем смело и открыто высказался его недавний хозяин, большой человек с рыжей бородой: 24 руб. 80 коп. До сих пор у меня в ушах звенит эта историческая фраза. Прощай, гусь, не вспоминай лихом. Не я тебя ел, и не мне отвечать. Около тебя плавали сардинки. Разве их участь легче? Их обезглавленные трупики таяли во рту моих гостей. как снег на вершинах Везувия. Может быть, на этой горе и нет снега, но от этого ни мне, ни сардинкам не легче. Как говорят — каждый сам за себя, а один для всех. Сегодня я был для всех.

Где ты, товарищ моего сегодняшнего утра, швейцарский сыр со слезой? Где ты, нейтральный приятель, тебя нет. Кстати, о слезе: плакать хочется. Пятый час, а хочется. Слеза мой взор туманит. Впрочем, и тут оказался прав поэт: «Ты не плачь, Маруся, еду я в Китай…» К слову: Саша… Есть у вас на кухне кусочек черного хлеба?

Несколько веселых экспромтов, прибауток и остроумных слов, вставляемых хозяином дома среди разговора за столом и в гостиной для придания беседе дружеского характера и налета известной интимности.

ЭКСПРОМТ ПО ПОВОДУ ОДНОГО ИЗ ГОСТЕЙ, КОТОРЫЙ УХОДИТ ВНЕЗАПНО, ОБИЖЕННЫЙ ОТСУТСТВИЕМ КАРТ И СПИРТНЫХ НАПИТКОВ, и долго ОДЕВАЕТСЯ В ПРИХОЖЕЙ

Кто теперь не залезает?

Видно, век такой идет.

Если в винт не обыграет,

Так калоши украдет.

Обыкновенно такой экспромт произносится по бумажке, причем соответствующими телодвижениями и игрой глаз необходимо показать, что он относится не только к одному лицу, а имеет общий характер, что очень выгодно оттеняет экспромт со стороны его живости и остроты.

ЭКСПРОМТ ЧИСТО ЗАСТОЛЬНЫЙ. СЛЕГКА ПАРОДИЧЕСКИЙ. ПРЕИМУЩЕСТВЕННО ДЛЯ КРУГА БЛИЗКИХ ПО ДУХУ ЛИЦ

В старину живали деды

Веселей своих внучат:

Дома были свои обеды

И по гостям не ходили жрать.

Допустима легкая вариация: и не бегали других объедать. Шероховатость стиха не только не бросается в глаза, а, наоборот, подчеркивает непосредственную искренность замысла автора и его желание заинтересовать слушателей.

УДАЧНЫЕ СЛОВЕЧКИ. КИДАЕМЫЕ РАДУШНЫМ ХОЗЯИНОМ ВО ВРЕМЯ ИГРЫ В КАРТЫ НА ПРАЗДНИКАХ ИЛИ ПРИ ДРУГИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ

— Когда не с чего — так с пик, а когда некуда — так к Трихину (фамилия хозяина дома).

— Бью вашу даму — не ту, с которой третьего дня видел вас в ресторане, а эту вот — пиковую.

— А ну-ка, девяточку! Эге, брат… Это не то что хозяйские папиросы курить, а свои дома оставлять! Тут умнее нужно.