Аркадий Гайдар. Мишень для газетных киллеров

Кроме того, у Солоухина появился еще один помощник-«голиковед», еще один хакасский писатель Г. Ф. Топанов. Он утверждал: Голиков «рубил (хакасов. — Б. К.) и в воду приказывал кидать. Кровь всегда (?!) в озере красная была»[87].

Вслед за тем нездоровые фантазии рассказчиков и самого писателя Солоухина уже работали, не ведая тормозов: «Без суда расстреливал, шашками (мертвых? — Б. К.) рубил и под лед сам их трупы прятал (?!)»[88]. То есть влияние восточно-сатрапьего эпоса, несомненно, усиливалось.

А еще в книге «Соленое озеро» имелись такие подробности: в результате всего этого рыба в Соленом озере была (и осталась!) необыкновенной жирности и очень большого размера. Какие-то невиданные мутанты. Что-то вроде молочных поросят с плавниками. И многие местные жители с голиковских времен, то есть с 1922 года, будто бы озерную рыбу вообще не едят. Существует поверье, что она до сих пор питается теми самыми трупами.

Но и такой водопад художественных подробностей служил в романе всего лишь предуведомлением. Это была лишь психическая подготовка к тому, чем нас должны были потрясти писатель Солоухин и его историко-мозговой штаб, который снабжал Владимира Алексеевича ужасами…

Если верить Солоухину и его информаторам, то получается, что кроме Аркадия Голикова в Хакасии с 1917 по 1924 год никто больше не воевал. Голикову приходилось перетряхивать всю историю Хакасии за этот период одному.

Если верить новоявленному «голиковеду» Топанову, что «вода (в Соленом озере. — Б. К.) всегда (?!) красная была (от крови. — Б. К.)», рубить людям головы требовалось регулярно: чтобы не падал (в озере!) гемоглобин. Только оставалось непонятно: зачем? И где можно было взять столько хакасов? Ведь в 1914 году их было всего 40 000. А в годы революции и без участия Голикова их осталось много меньше.

Солоухин фаршировал «роман» такими жуткими подробностями, чтобы подтвердить свой «тезис», будто бы Голиков занимался целенаправленным «геноцидом хакасского народа». При этом Владимир Алексеевич ненавязчиво проводил аналогию. Он ведь мастер аналогий.

Помните, сначала он сообщил, что это одесские чекисты-евреи убивали людей, стреляя в затылок. Потом Владимир Алексеевич поведал, будто бы стрелял в затылки и Голиков.

Затем Солоухин познакомил своих читателей с некоторыми страницами книги Мельгунова о том, как велась война с крестьянами в Тамбовской губернии. А после разъяснил: точно так (по его убеждению) должен был поступать в той же губернии комполка Голиков.

Забегая вперед, скажу: придуманная Солоухиным история про Соленое озеро, где Голиков будто бы устроил массовое «подледное утопление», тоже оказалась аналогией. Только Солоухин постарался это сходство скрыть. Объяснение простое. Идею устрашающей кульминации, трагического апофеоза, всехакасской казни лауреат Госпремии снова украл.

Девяносто лет назад в России умер в ту пору очень почитаемый, а ныне забытый писатель Николай Гейнце. Его перу принадлежит книга «Судные дни Великого Новгорода».

Она имеет подзаголовок: «Историческая повесть из времен опричнины». Начиналась книга главой на «Волховском мосту». События разворачивались 12 февраля 1570 года. В этот день опричники пригнали на речку Волхов жителей Новгорода и начали топить их в громадной полынье. «В кровавых волнах за хлебывались жертвы дьявольской изобретательности палачей», — писал Николай Гейнце[89].

Утопление в Волхове устроил «великий государь» Иван Васильевич Грозный и его верные слуги. Аналогичное утопление в Соленом озере будто бы устроил и восемнадцатилетний Аркадий Петрович Голиков. Их властно-силовые возможности оказались как бы одинаковы.

Для Николая Гейнце утопление в Волхове было большой национальной трагедией.

Для нравственно опустившегося человека, каким стал в последние годы жизни Солоухин, игра на нервах по поводу Соленого озера стала всего лишь балаганом. Это была разновидность современного шутовства.

«Великий государь» Иван Грозный был действительно психически болен. Он отличался кровожадностью, любил посещать камеры пыток во время допросов. Иван Грозный на самом деле утопил тысячи жителей Пскова и Новгорода в реке. Это факт известный, установленный. Нам же с вами, уважаемый читатель, предстоит тяжкий труд выяснить: «А было ли на самом деле аналогичное массовое утопление жителей Хакасии в Соленом озере?»

Иван Грозный устроил «судный день» 12 февраля 1570 года.

А когда его будто бы повторил Голиков?

В отличие от Гейнце Солоухин в своей книге избегал детализации. Прежде всего, избегал дат. Но здесь, в виде исключения, дата косвенным образом была названа. Помог всем нам профессор С. М. Тотышев.

Вместе с другими изобретателями мифов профессор обогащал палитру Солоухина изощренными деталями готовившейся казни. Так, стало известно, что «ночью Голиков с отрядом много хакасов привел к озеру. Камни привязал. На лед положил».