Аркадий Гайдар. Мишень для газетных киллеров

Еще накануне в Лепляву стали съезжаться жители из окрестных сел. Многие ночевали в палатках, под возами или под открытым небом у костров. Леплява напоминала громадный цыганский табор. Люди хотели проводить в последний путь Гайдара. Сотни колхозников знали его лично — видели издали, слушали его рассказы, сидели за одним столом, делились хлебом, картошкой и салом. Теперь же, греясь у огня в ожидании рассвета, они обменивались воспоминаниями. Каждому было что поведать и чем удивить в своем рассказе соседа по бивуаку.

Почетные гости, а также лица неясной деловой принадлежности выстроились в заметном отдалении. Вскрытие могилы — зрелище не для слабонервных, даже если в ней покоится замечательный человек. Метрах в десяти негромко урчала полуторка — фургон с длинными, покачивающимися антеннами. С телефонами в области дело обстояло туго. Армейский фургон пригнали для оперативной связи. Такая же полуторка стояла в Каневе.

Раздалась команда. Из реденького леса вышла группа матросов. Это были речники. Все — с новенькими лопатами. Матросы бережно выдернули крест и положили его в сторонке. Потом без лишних слов вонзили заступы в землю. Грунт был легкий, песчаный, сухой. Через несколько минут на том месте, где недавно высился крест, образовалась просторная и глубокая яма. Тела Гайдара в ней не было.

Вот когда московским писателям и представителям спецслужб, которые не спускали глаз с могилы и с тех, кто стоял вокруг нее, припомнились давние сообщения, что писатель А. П. Гайдар перебежал на сторону гитлеровцев, после чего сам регулярно информировал Москву о своей мнимой гибели.

Для московской делегации отсутствие тела оказалось вторым потрясением на протяжении одного часа.

Кто-то посоветовал: «Надо копать пошире! Не может быть». Матросы начали копать шире. Картина осталась прежней. На окраине Леплявы началась форменная паника. Взвыла полуторка. На ней лихорадочно заработал передатчик, сообщая о случившемся во все руководящие инстанции — местные, то есть каневские, а также киевские и московские.

Героиня-партизанка в 1947 году пряталась от властей в заброшенном партизанском лагере

Где на самом деле похоронен Гайдар, в Лепляве мог знать только один человек — Афанасия Федоровна Степанец. Ее муж и родной брат были бойцами того же отряда, в котором состоял Аркадий Петрович. Немцы их позднее расстреляли. Сама Афанасия Федоровна за самоотверженность и помощь отряду, бойцов которого она кормила и обстирывала, была после победы награждена несколькими боевыми медалями.

Когда партизанский отряд был разбит, командование, покидая эти места, на случай своей гибели доверило женщине главную тайну…

Но вскоре после окончания войны Афанасия Федоровна была осуждена. Ее обвинили в краже колхозного хлеба, хотя вся деревня знала, что она ни в чем не виновата и ни одной горсти зерна не брала. В доме оставались малолетние дети (их было четверо!), Афанасия Федоровна опасалась, что они могут умереть с голоду и бежала из исправительного лагеря в Лепляву. Ей пригодился опыт разведчицы, но оставаться дома было нельзя. Афанасия Федоровна поселилась в старом партизанском лагере, в котором осенью 1941-го находились ее муж, родной брат и Аркадий Петрович. По ночам Афанасия Федоровна приходила домой. Варила обед и стирала. Об этом знала вся деревня. Но никто не выдал, не донес.

Когда во время раскопок обнаружилось, что могила Аркадия Петровича пуста, младший из сыновей, Витя Степанец (в 1941 году он дружил с Гайдаром, был его ординарцем), помчался в лес. Он бежал не останавливаясь несколько километров. Витя объяснил матери, что случилось. Плача от обиды и бессилия, что она должна в такой момент прятаться, женщина начертила прутиком на земле, в каком секретном месте возле насыпи покоится Аркадий Петрович.

В ночь после гибели Гайдара партизаны пришли на окраину деревни. На случай, если бы гитлеровцы задумали осквернить тело писателя, товарищи сровняли настоящую могилу с землей, а взамен, в стороне, возвели другую, фальшивую. Ее-то и раскопали матросы.

С криком: «Я знаю, я знаю, где захован Гайдар!» — Витя примчался к насыпи на окраине Леплявы. Но к этому времени молодые матросы Днепровской флотилии, все — читатели Гайдара, перепахали лопатами поляну вдоль насыпи и обнаружили тело Аркадия Петровича.

Оно хорошо сохранилось — как мощи святых в Киево-Печерской лавре, которые нетленно покоятся веками: такой там грунт и климат. С расстояния в несколько метров (ближе подойти не рискнула) сестра писателя, Наталья Петровна, узнала массивную фигуру брата, его светлые волосы и черты лица. Она подтвердила: «Да, это Аркадий».