Аркадия, или Пропавший Боинг

Дейв, как и общел изобразил удивление и поблагодарил за приятную весть. А ещё он обратил внимание, что его назвали «нуэстро». Это значит наш. И на Малом острове, и на Большом часто к имени человека добавляли «нуэстро». Это означало, что человек здесь родился, вырос, и все знают его с сызмальства. А ещё знают его родителей, а также родителей родителей.

А тут вдруг «нуэстро Дейв».

Когда Гена услышал удар от пули в борт самолёта и лёгкий девичий вскрик, он оглянулся в салон. Эдик уже осматривал одну из пассажирок. Даже короткого взгляда хватило понять: зацепила пуля, и крик был от боли, а не от страха.

Но единственное, что Гена мог сейчас делать, – это пилотировать самолёт и принимать решение, как быть дальше.

Импровизированный побег, который они с Эдиком разыграли, не договариваясь, означал лишь одно: теперь опасность грозила не только этим беззащитным девочкам, но и самим друзьям. Если проанализировать, откуда и кому им следовало доставить девушек, то опасность выглядела реальной.

Понятно, что авиапогоню бандиты организовать не сумеют. Но любой полёт – состояние временное и заканчивается посадкой. А на земле они станут уязвимы. Началась тонкая облачность. Гена редко летал там, где только горы, но хорошо представлял, что значит оказаться в ущельях под облаками. Он понемногу набрал высоту, стараясь лететь выше облаков. Какое-то время земля просматривалась, но постепенно облачность становилась плотнее и оставалось ориентироваться только по горным вершинам.

В кабину заглянул Эдик:

– Ранение навылет, кровь остановил, – доложил он, как если бы дело касалось самолёта. – Нужно туда, где есть врач.

Эдик не сказал: «Надо в больницу», но Гена и сам понимал: в больницу нельзя. А помощь необходима.

– Что-нибудь придумаем, – твёрдо отреагировал Гена, вспоминая своего первого наставника, который учил: «Даже если ты отвечаешь наугад,делай это уверенно. Или угадаешь, или все будут спокойны до конца».

Раньше шутка казалась смешной.

Облака сгущались – приходилось продолжать набирать высоту, чтобы идти с запасом над верхней кромкой в надежде найти разрывы и снизится. А впереди уже виднелись вершины, покрытые снегом.

Вдруг прямо на границе облачности и ослепительно зелёного горного склона показалось нечто неожиданное и немыслимое – два белых полотнища, уложенных в посадочное «Т». Времени на размышления не было. Природа могла скрыть этот знак. Гена заложил глубокий вираж, следом поставил малый газ, выпустил закрылки, и скоро колёса коснулись высокой травы строго возле посадочного знака. Для какого он был выложен, не ведомо, но наших героев это спасло.

Сразу после остановки самолёта стало понятно, что торопился Гена не напрасно. Густая облачность мгновенно поглотила место приземления, спрятав и посадочные знаки, и даже траву. Двигатель замолчал, а в открытую форточку мельчайшими каплями влетел кусочек облака.

Глава VIII

Негромкий гул закрываемых створок капота двигателя и маслорадиатора завершил послеполётные процедуры. Всё окутала вязкая тишина. Гена выглянул в форточку, чтобы осмотреться, но видно было не дальше середины крыла.

Гнетущее безмолвие нарушил резкий стук в дверь. Туман скрывал стучавшего. Гена обернулся в салон и увидел, как Эдик выходит из самолёта. А ещё Гену смотрели пять пар испуганных девичьих глаз.

Проходя по салону, Гена задержался у раненой девушки. Та, очень бледная, лежала с закрытыми глазами, но дышала ровно. За дверью с незнакомкой на итальянском общался Эдик. Он представил своего товарища, женщина лишь сухо кивнула.

– Мария говорит, нужно убрать самолёт отсюда, как только улучшится погода. Даже ночью. По радио сообщили: нас ищут. Она предлагает оставить девушек здесь.

Мария внимательно слушала Эдика и, когда он закончил переводить, что-то добавила.

Эдик смутился:

– Просит меня остаться.

Женщина ещё что-то сказала и пошла прочь от самолёта.

– Нужно Флорику отнести в дом, – объяснил Эдик.

Он явно смущался, что ему придётся расстаться с товарищем, миссия которого была опаснее. Но это только на первый взгляд.

Девушки тоже вышли из самолёта и стайкой окружили Эдика, чувствуя в нём защиту. Мужчины сделали из чехла для двигателя импровизированные носилки и отнесли раненную. В доме уже была расстелена кровать, и как только раненная на неё оказалась, Мария резким окриком выпроводила помощников. Гена это понял без перевода.

Уже за дверью Эдик рассказал, что успел узнать. Мария раньше работала медицинской сестрой в госпитале. Поэтому за девочку можно не бояться. Сейчас у неё ферма и свой самолёт. Отсюда и посадочная площадка. Сегодня утром она собиралась слетать в долину, но погода начала портиться. А потом по радио передали: ищут самолёт. Обещана награда тому, кто сообщит хоть что-то о беглецах.

Девушки вполголоса разговаривали на большой веранде и вмиг замолчали, когда вошли Гена и Эдик. Одна из них вскочила и крепко обняла Эдика повторяя:

– Спасибо, спасибо…

Остальные тоже обступили. У Гены запершило в горле, и он порадовался, что всё внимание обращено на друга. Хотя и того глаза увлажнились.