Аркан. Книга 4. Раскаты грома

Лицо владетеля Монтаньи приобрело мертвенную бледность. Аркан знал: слава безжалостного рыбоглазого убийцы выросла многократно с тех самых пор, как старый Аркан сел на аскеронский престол. Теперь руки рыцаря-ренегата были в крови уже не по локоть, а по самую шею!

– Я вас слушаю. – Герцог, скрывая эмоции, принялся поправлять рыжие кудри, так похожие на локоны Селены. – Очень внимательно.

Буревестник медленно выдохнул. Возможно, этот Луи и вправду – приемлемый вариант на роль зятя.

Глава 2. Три герцогства

Хлопали ставни, горожане встревоженно выглядывали на улицу, стараясь понять, какая-такая напасть снова пришла на многострадальную аскеронскую землю. Однако, разглядев в рассветных туманных сумерках чёрные знамёна и факелы и расслышав хриплый хор мужских голосов, распевающих псалмы, почтенные жители столицы пожимали плечами и понимающе переглядывались: Арканы дурят!

– …Восславь Господа, вся земля!

Служите Господу с веселием!

Идите перед лицом Его с восклицанием!

Бог – наш Отец, и каждый из нас – его дитя!..

Умение ортодоксов петь практически нерифмованные тексты всегда было притчей во языцех. И вот теперь толпа вооружённых мужчин, громогласно прославляя Господа, несла на своих плечах двух молодых аристократов – брюнета и рыжего, которые махали руками и приветствовали всех окружающих. Утренние прохожие и патрули городской стражи с удивлением спрашивали:

– Что случилось-то, маэстру? Что за шум?

– Дю Монтрей деспоту челом бьёт! – кричали в ответ. – А всё – наш герцог!

Эта новость для аскеронцев была подобна грому среди ясного неба. Монтанья – могучее оптиматское владение – всегда считалась оплотом власти Синедриона и одной из самых страшных потенциальных угроз, так что такая заявка требовала срочного подтверждения! Но – реяли на ветру красно-синие штандарты северного герцогства, вышагивала в одном ряду с дружинниками Аркана дюжина воинов в родовых цветах дю Монтреев, и сам герцог Монтаньи – тот самый красивый рыжий дворянин – просто излучал радость, улыбаясь так широко, что, казалось, простудит зубы.

– А ты артист! – процедил уголком рта Аркан. – Ну и артист!

– Я герцог с тринадцати лет, – парировал Людовик, не теряя своего счастливого оскала. – Поцарствуешь с моё – научишься.

Люди, не занятые работой, выбирались из своих домов, присоединялись к необычному шествию по одному, двое, пятеро, целыми группами – такое развлечение пропускать не хотелось, да и дождь за ночь прекратился… К подножию замкового, или дворцового, холма приближалась уже процессия в полторы или две тысячи человек, ядром которой были воины Буревестника.

– Однако! – сказал этот самый Буревестник, увидав с высоты своего положения на руках соратников преградившие путь в замок стройные ряды воинов в чёрных доспехах. На щитах и коттах этих вояк можно было различить символ уробороса. – Брат объявился! А чего это его люди выполняют обязанности дворцовой стражи?

– А я думал – Змий сейчас предаёт мечам и пожарам Лабуанское герцогство… – откликнулся дю Монтрей озадаченно.

Герцога Монтаньи явно нервировала возможная встреча с легендарным кондотьером, ему и рыбьего взгляда дю Валье хватило, когда в сопровождении сотен аркановских дружинников, с шумом и гамом он покидал «Шесть аристократов». Нет, Людовик не был трусом или слабаком, просто он трезво оценивал свои силы.

– Ну что, зятёк, теперь от тебя нужен весь возможный артистизм… Но предупреждаю: с экзархом эти штучки не пройдут. Он вывернет тебя наизнанку, если ты соврал о своих намерениях. – Аркан дал знак своим людям, и двух герцогов спустили с небес на землю. – А вот с папашей – очень может быть. Любит он, когда кто-то признаёт его значимость. Есть грешок…

Почувствовав под ногами брусчатку, Рем немного размялся, переминаясь с носка на пятку и обратно, и шагнул вперёд – навстречу знакомой фигуре децимовского офицера, капитана Фиданцы. Они вместе штурмовали Аир, вместе громили закановских наймитов, и потому в глазах этого матёрого воина явственно проявилось облегчение.

– Это Буревестник, ребята! – выкрикнул Фиданца. – Виват, Аркан!

– Виват! – радостно откликнулись «змеёныши», которым не улыбалось с утра бодаться с полупьяной возбуждённой толпой.

– У нас добрые вести для деспота, – сказал Рем. – Монтанья с нами!

– Ого! – округлил глаза Фиданца. – Ваше высочество, как бы Старого не хватил удар от такого обилия приятных сюрпризов…

– А что, есть ещё что-то такого же масштаба? – с ноткой ревности в голосе спросил дю Монтрей.

– А… Лабуанское-то… Мы его того… с концами, в общем! – Фиданца клацнул зубами, захлопывая рот, потому как, по всей видимости, болтать на эту тему Змий ему строго запретил. – Вот проходите в тронный зал, ваше… Ваши! Ваши высочества! И там сами всё узнаете.

Похоже, он вычислил-таки дю Монтрея: то ли по гербу на котте, то ли по геральдическому перстню.