Арканы Мерран. Сбитый ритм (СИ)

Повинуясь внезапному порыву, я протянула руку, и пощупала фреску. Тёплая, гладкая. Напоминает скорее панцирь грузового мерранского краба, чем каменную стенку. А глаза всё-таки выпуклые. И у ящера тоже. Да и некоторые элементы рисунка выстроены в ряд, словно ещё несколько сфе… сфе… сфе…

С каждым движением пальцев, рисунок становился всё объемней. Объемней, и расплывчатый. Пока не прыгнул.

Ааа, *****!

Фонарь разбился. Тварь, которая маскировалась под фреску, оказалась не слишком большой — в половину меня — но тяжеленной. Сбила с ног, нацелилась на горло. Восемь тонких ног уперлись в живот и грудь, два щупальца зафиксировали руки. Жвала щелкнули рядом с лицом. Обдало болотом.

Миг — и тварь отлетела прочь. Её отрубленные конечности остались колошматиться на мне.

Брат Доррик схватил за грудки, поставил на ноги. Резко развернулся, по звуку — прирезал ещё одну тварь. В двух шагах слева валялись два уцелевших фонаря. Брат Кевин одной рукой пришпиливал новую ожившую фреску к стене, а второй копался в поясной сумке.

— Кевин! Резче, чтоб тебя! — рявкнул Доррик.

Я уже вытащила оружие и прикрывала ему спину. Только опасность пришла, откуда не ждали: сверху. Нечто ледяное обвило шею, приподняло над полом, начало душить. Я вскинула руки, крутанула мечом. Клинок воткнулся в мягкое, и завяз. Намертво.

Раздался визг. Скосив глаза, увидела брата Доррика с обрубком щупальца на шее.

— Сильнее! Сильнее руби! — заорал инквизитор.

Умный какой. Я попыталась двинуть меч. Не тут-то было. Щупальце сжалось, в глазах потемнело. Над ухом раздалось клацанье жвал.

— Глаза! — хором заорали братья.

Грохнуло. Ослепило. Обдало жаром. Полёт. Удар об пол. Визг, клацание, разноцветные искры в обожженных глазах.

— Хозяйка Кетания! Хозяйка! Где вы?! — раздался голос брата Кевина.

— Отставить панику! Вот она! — это уже Доррик, — сматываемся!

Кто-то схватил за шкирку, перевернул с живота на спину. Не дожидаясь, пока меня в очередной раз поставят на ноги, резко поднялась сама. Потом потёрла глаза. Болезненная сухость, разноцветные огоньки. Шарахнули световой, ясно.

На ощупь отыскала и извлекла из кармана палочку-фонарь. Сломала, потрясла. В тусклом свете с трудом различила инквизиторов с такими же «светильниками». Тварей видно не было. Несколько отрубленных ног зацепились за одежду и до сих пор висели на моей груди. Фу, дрянь!

Шипя, переругиваясь, и постоянно протирая глаза, мы сбились в кучку и побрели к тому ходу, откуда тянуло водой.

Идти оказалось недалеко: буквально через десяток шагов пещера резко раскрылась вширь. Снова пахнуло большим пространством и сыростью.

— Ну, привал, — прохрипел брат Доррик, сползая по стенке и плюхаясь на каменный пол, — надеюсь, тут комнатка без еретического творчества.

— Вроде да, — ответил ему брат Кевин, — сам-то как?

Доррик сморщился и невнятно выругался. Потом, добавил:

— Хозяйка Кетания, сбейте вы потом эту ересь, а? Родовое добро это, конечно, ценно, но всё-таки хранить такое как-то…

— Не по-хозяйски? — спросил негромкий, слегка шепелявый голос почти без интонаций.

Я резко повернулась на звук. Влепилась во что-то массивное.

Удар по голове. Тьма.

* * *

Отфыркиваясь от ледяной воды, открыла глаза. Светлые пятна. Тёмные пятна. Жар за спиной. Едва заметный запах хлева. Боги, где я…

— Доброе утро, свет Кетания. Или, вернее сказать, ваша милость Хозяйка Хейдар?

С трудом подняла голову. Плечами не подвигать — руки заломлены. Кто-то сзади держит. Ещё кто-то стоит в нескольких шагах. Проморгалась, сфокусировала взгляд.

— Перво-наперво, поздравляю со свадьбой. Жаль, что скромно и тихо, лишили своих подданных в долине такого праздника, — проговорил молодой человек.

Три фонаря стояло на полу, и ещё два висели на треноге, поэтому света оказалось достаточно, чтобы разглядеть собеседника. Рожа знакомая. В чем-то симпатичная, но все портит змеиная улыбка — тонкие губы сливаются с кожей, глаза безразличны. Отглаженный сюртук, штаны, рубашка, и шляпа, напоминающая скособоченную горку блинов.

— О, простите, мы вас напугали? Как неловко получилось! — змеиная улыбка растянулась, но губы так и остались сомкнуты, — надеюсь, вы в порядке? А то такой бой со скальвами, на всю гору слышно.

— Кети! Кети, ты как? — из темноты вынырнула девушка.

Хрупкая фигурка, темные волосы, неровно обрезанные по плечи. Милое лицо. Знакомое… до боли знакомое…

— Эв-велин? — неуверенно спросила я.

— Ох, Кети! — девушка переложила из руки в руку небольшое ведерко с водой, — как ты?

— Не извольте беспокоиться за свою мачеху, милая Эвелин. Лучше дайте ей попить. У нас с ней долгий разговор…

Боги, какой мерзкий голос!

— Марш, нельзя так! Ей надо отдохнуть! А пленники… — начала Эвелин, но её прервал вопль.