Архангел

– Значит, сеть все еще разыскивает того, кто убил Горна, твоего брата и супругов Крейнов?

– Да.

– А о Денни Ориссоне Альфред ничего не сказал?

– Нет. Сказал, что знает о слежке за ним и его людьми. Сказал, чтобы уезжала из города и забирала с собой Ригардов, потому что они готовятся зачистить всех, кто приехал сюда за ними. Они знают, кто вы такие и что здесь делаете.

Алексей кивнул водителю, и мы поехали в сторону дома Одьена.

Когда вышла из машины, дверь дома открылась и ко мне навстречу выбежал Айени. Он остановился напротив и застыл.

– Роуз меня продала, – произнесла я. – Моя сестра меня продала, – наконец-то меня прорвало, и я начала рыдать.

Айени подошел и обнял меня.

– Мэйю…

Полли

– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – произнес Дадли и присел на кровать в моем номере мотеля.

– Ради чего ты так рискуешь? – Шатски снова подошел к окну и одернул штору. – Ради какой-то девчонки-палача, которая потеряла сестру и брата? Да таких вокруг сотни! И девчонка эта, скорее всего, скоро будет мертва. А мы на этом деле четвертый год. Трупами, жертвами, потерпевшими, пострадавшими можно дорогу к столице устелить, и еще окажется, что не всех учли. Если эта девчонка откроет рот – считай, что все жертвы напрасны. Он и его бригада свалят, а мы будем за ними разгребать. У нас посетитель, – Шатски обернулся ко мне. – Старший Райт.

– Ну так открой ему дверь, – пожала плечами я.

– Дам ему время слезть с байка и постучать.

В дверь постучали. Шатски хмыкнул и пошел открывать.

– Доброй ночи, – услышала голос Уоррена. – Могу я войти?

– Входите, – ответила я, и Шатски посторонился. – С агентами Дадли и Шатски вы должны быть уже знакомы.

– Да, мы знакомы, – кивнул Уоррен.

– Вы можете идти, – я взглянула на своих агентов.

Дадли состроил кривую мину и ушел первым. Шатски внимательно посмотрел на Уоррена и, ничего не сказав, вышел следом за Дадли.

– Зачем вы пришли, мистер Райт? – я подошла к окну, чтоб проводить взглядом коллег.

– Хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

– Все в порядке, – я обернулась к нему.

– Я тебе не верю.

– Плевать. Тебя Алексей отправил? Или сеть попросила присмотреть? Или все сразу?

– Полли, – устало произнес он.

– Прыгай за мной, – ответила я и сиганула в пятое.

Та же комната, те же тусклые огни освещения и хлопья, словно снег, падающие между нами.

– Что такое программа «Жатва»? – спросила я, снова отвернувшись к окну.

– Спецоперация конторы, разработанная пять лет назад.

– Ты – один из ее участников?

– Ты знаешь, что я не могу тебе ответить.

– Мои родители работали в этой же программе?

– Да.

– Ты знаешь, кто сдал их сети, в которую они были внедрены? – я посмотрела на него.

– Нет.

– А имена внедренных агентов, которые погибли при исполнении в трех городах, где была резня, ты знаешь?

– Даже если назову их тебе, это ничего не изменит. Никто не предоставит тебе доступ к их делам.

– Их тоже сделали предателями? – я подошла к кровати и присела на нее. – Как и моих родителей?

– Когда все закончится, их имена отмоют от грязи.

– А когда все закончится? – я взглянула на него. – И где это произойдет?

Он молчал. А значит ответа на мой вопрос у него не было.

– Альфред рассказал мне о программе «Жатва» и о погибших агентах. Сеть знает о спецоперации. Это значит, что, скорее всего, тебя уже слили.

Он подошел и присел на кровать рядом со мной.

– Я это понял, – потянулся к моему капюшону, вывернул его и отклеил маячок с микрофоном.

– А я не заметила, как ты его подсунул, – я раздосадовано улыбнулась. – В своем доме налепил?

Он опять не ответил.

– Значит, в своем доме, – вздохнула я и спрятала лицо в ладонях.

– Ты выберешься, – Уоррен начал гладить меня по спине. – Я постараюсь сделать все, чтобы ты выбралась отсюда живой.

– Мы раньше с тобой никогда не встречались? – я повернула к нему голову.

– Нет. Я бы запомнил, если бы встретил тебя раньше, – он улыбнулся краешком губ. – Твой отец редко рассказывал о своей семье. И хотя с твоей матерью мы неоднократно встречались, все равно жизнь вашей семьи для учеников была покрыта завесой тайны. Как-то твой отец обмолвился, что ты у него сладкоежка. Две ложки сахара на кружку кофе – он считал это перебором, но никогда тебе об этом не говорил. «Коробка конфет для Полли – это пшик! Пять минут – и все съедено! А потом в зале до седьмого пота убивается, чтобы массу не набрать. Женщины, что с них взять!» Когда ты замуж вышла, отец очень переживал. Он считал, что ты поспешила с выбором, так и не дождавшись своего Desima. Но опять же, он никогда тебе об этом не говорил.

– Мой муж завел интрижку на работе через три месяца после гибели моих родителей.

– Он спал со своей помощницей задолго до того, как ты их застукала, – ответил Уоррен.

– Отец об этом знал?

– Если бы знал, от твоего бывшего не оставил бы и мокрого места.

– А у тебя информация откуда?

– Алексей рассказал, – вздохнул Уоррен. – Какого это, подозревать своего наставника в предательстве?

– Паршиво, – пожала плечами я.

– Мне нужно заключить с тобой союз.