Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 2

Задумал Владимер-княсь жонитисе.
Он собрал веть пир — да пир навеселе,
Он весёлу беседушку на радостях.
Собирал он кнезей, гостей-купьцей торговыих,
5. Фсех полениць да приудалыих.
Ишша сам он по грыдни похаживал,
Он сапок<г> о сапок<г> поколацивал,
Он веть русыма кудреми да принатрехивал,
Он златыма персьнеми да прынаигрывал,
10. Он з уст таки реци да выговаривал,
Он веть спрашивал сибе да бог

осужону:«Не знаете ле мне-ка да богосужоной:
Наубел щобы бела да наурус-руса,
Наурус щобы руса да ростом высока,
15. Ишша ясны-ти оци — да как у сокола,
Ишша церны-ти брови — да как у соболя,
И походоцька у ей щобы была — павлиная (так),
И тихая рець у ей щобы — лебединая?..»
И нехто ему не можот ответу дать.
20. Говорыл ему Вичя да таково слово:
«И за его миня слово да не скоро сказнить,
Не скоро бы сказнить да не скоротати, —
Ишше ес<т>ь у Данилушка молода жона,
Молода-та жона у его Опраксея;
25. Наубел она бела да наурус-руса,
Наурус она руса да ростом высока,
И походоцька у ей да веть павлиная,
Тиха у ей рець да лебединая!»
Говорыт тут Владимер таково слово:
30. «Ишша как жа можно у жыва мужа жона отнеть?»
Говорыт тут Вича да сын Лазурьевиць:
«Созовём мы Данила да на поцесьён пир!»
И поехал Вича да за Данилушком, —
Не можот тут у Данилушка ворот натти.
35. Увидали тут малы робята-ти
Со того-де балхону да со высокого... —
Он прышол тут к Данилу да Перемякину,
Он веть бьёт целом да ниско кланицьсе:
«Тибя звал веть Владимер на поцесьён пир
40. Хлеба-соли-де исть да пива с мёдом пить!»
Говорыт тут Данилушку молода жона:
«Ты приедёш, Данило, на поцесьён пир,
Не садись ты, Данилушко, во большо место,
Да садись ты, Данилушко, во задьней стол;
45. Принесут тибе цяру да зелена вина, —
И не пей ты веть цяры да фсей веть досуха;
Принесут тибе бел пирок<г> круписьцетой, —
Не съедай пирога да фсего нацисто!..
И накинёт княсь службу великую,
50. И великую служопку цежолую:
И пошлют тибя, Данилушко, на Буян-остроф
И за тем жа за зверём да за кабанищом:
Ишша много там молотцоф уехало,
И нихто и назат не отъехали!»
55. Вот приехал ко князю да ко Владимеру.
Его стали садить да во большо место;
Не садицьсе Данило да во большо место, —
Садицьсе Данилушко во задьней стол.
Принесли ему цяру да зелена вина, —
60. Не выпил он цяры да фсей веть доциста.
Принесли ему бел пирок<г> круписьцетой, —
И не съел он пирога да фсего доциста.
Наложил на его князь службу великую,
Да великую служопку цижолую:
65. «Уш ты съезди-ко, Данилушко, на Буян-остроф
Да за тем ты зверём да за кабанишшом,
Ты поймай етого зверя да вор-кабанишша,
Ты без той-де без раны да бес кровавою».
И поехал Данило к молодой жоны.
70. Едёт Данило к молодой жоны,
Он повесил свою да буйну голову,
Потопил свои оци да во сыру землю.
И стрецят тут Данила да молода жона,
Молода <е>го жона да веть Опраксея.
75. «Накинул на миня княсь служопку великую,
Да великую служопку цижолую:
Ишша съездить мне, Данилу, да во цисто полё
И за тем мне за зверём, за вор-кабанишшом,
И поймать щобы без раны без кровавою!»
80. Говорит тут Данилу молода жона:
«Ты возьми-ко аркашик да волосяною,
Ты возьми-ко-се зверя да зверя-рёвуна,
Ты возьми-ко-се зверя да зверя-ска́куна,
Ты возьми-ко-се суцьку-наследьницю*!
85. Ты приедёш, Данилушко, на Буян-остроф,
Ты спусти-ко-се суцьку-наследьницю,
Наследит она зверя да вор-кабанишша;
Ты спусти-тко-се зверя да зверя-скакуна, —
И опскацёт он зверя да зверя-кабанишша;
90. И спусти-ко-се зверя да зверя-рёвуна, —
Обревёт он зверишша да вор-кабанишша,
Ишша седёт зверишшо-то пот сырой дуп<б>.
И накинь ты аркан да волосяною, —
Не вежи ты аркашык коню за стремена,
95. Удёржы́ ты зверишша да во белых руках!»
Он поехал Данило да на Буян-остроф.
Он спустил веть Данило суцьку-наследьницю, —
Наследила его суцька да на цистом поле.
Он спустил веть Данило да зверя-рёвуна, —
100. Обревел он зверишша да вор-кабанишша,
Ишша сел зверишшо-то пот сырой дуп.
А накинул аркан да волосяною, —
Удёржал он аркан да во белых руках.
Ишша сел тут Данило да на добра коня,
105. И повёл он веть зверя да зверя-кабанишша
И к тому он ко князю да к Владимеру.
Ишша стретил Данила Вича да сын Лазурьевиць,
Ишша стретил Данилушка на цистом поле;
Ишша просит у его сабёлку вострую,
110. Ишша просит у его палки буёвою,
Ишша просит у его копья бурзоменьского.
Закрыцял тут Данило да громким голосом:
«Я не дам веть тибе да сабли вострою,
Я не дам веть тибе палки буёвою,
115. Я не дам веть тибе копья бурзуменьского!..»
Он привёл того зверишща ко князю ко Владимеру
Он бес той да без раны да без кровавои.
Прыказал тут Владимер взять Олёшеньку Поповицю.
Взял тут Олёшенька во белы руки, —
120. У его прыгнул етот зверищо да во цисто полё.
Ишша собрал тут Владимёр-княсь поцесьён пир.
Ишша созвали кнегинушку[193] на поцесьён пир.
И приехала кнегина на поцесьён пир;
Посадил тут Данила во большо место,
125. Во большо-де он место да во передьней стол
Ишша с той-де с кнегинушкой с Опраксией.
Ишша налил ему цяру да зелена вина, —
Ишша выпил он цяру зелена вина.
Тут кнегина Опраксея приросплакалась,
130. Она князю Владимеру прирозжалилась:
«Его стретил Вича да на цистом поле,
И просил у его сабёлки вострою»
И просил у его палоцьки боёвою,
И просил у его копья да бурзоменьского, —
135. Да хотел у его отсекци да буйну голову!»
Осердилса на Вичу да княсь Владимер-от.
Ани отсекли у Вичи да буйну голову,
138. Розметали Вичу да по цисту полю.