Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 3

Илья Муромец и голи кабацкие; Илья Муромец и Издолище в Киеве: 29 (355).

См. еще: Добрыня, Камское побоище, Святогор, Сокольник.

Сорок калик со каликою: 8 (313).

Камское побоище: 50 (394), 54 (415) (Илья Муромец и Калин царь).

Князь, княгиня и старицы: 46 (386).

Козарин Петрович: 16 (328), 31 (357) (Козарушка).

Мать князя Михайла губит его жену: 18 (330).

Михайло Ильич (Данило Игнатьевич): 24 (340).

Непослушливый молодец (Горе-злочастие): 30 (356).

Оника-воин: 10 (315), 12 (318). Осада Пскова королем (польским при Иване IV): 52 (399).

Подсокольник, см.: Сокольник.

Потык: 21 (333), 43 (374), 53 (413).

Князь Роман и его верная жена Марья Юрьевна: 55 (421).

Святогор:

Исцеление Ильи Муромца, встреча его со Святогором и смерть последнего: 28 (354).

Сокольник:

Наезд на богатырскую заставу и бой Подсокольника с Ильей Муромцем: 3 (308), 22 (336) (Сокольник).

Рождение Сокольника, отьезд и бой его с Ильей Муромцем: 38 (368).

Соловей Блудимирович и Забава Путятисьня: 19 (331).

Сухмантий Одихмантьевич: 20 (332).

Хотен Блудович: 1 (306), 42 (373).

Чурило и неверная жена Перемятина: 6 (311).

ПРИМЕЧАНИЯ К ТЕКСТАМ

МЕЗЕНЬ

Самой результативной оказалась третья поездка Григорьева. На Мезени и ее притоках он нашел так много талантливых сказителей, что из-за нехватки времени далеко не у всех успел записать все известные им эпические песни. Примечательная особенность фольклорной традиции этого края — почти полное отсутствие сугубо местных версий и редакций былинных сюжетов; в композиционно-стилистическом плане большинство текстов примыкает к записям из соседних районов. Особенно много схождений со старинами кулойских и печорских певцов; с репертуаром Зимнего берега и особенно Пинеги точек соприкосновения гораздо меньше. Для мезенской традиции характерны многочисленные отступления от эпических канонов: обилие перенесений из одной былины в другую, заимствования из волшебных сказок и легенд, контаминации сюжетов. Иногда в состав одного произведения включаются эпические песни о разных героях, что приводит к его композиционной рыхлости и неустойчивости. В то же время в этом регионе записаны наиболее полные и цельные по художественному замыслу старины о столкновениях русских богатырей между собой («Бой Добрыни с Дунаем», «Поединок Добрыни с Ильей Муромцем»). Исследователи считают их сравнительно поздними по происхождению; не исключено, что они сложены именно на Мезени.

Редкая былина «Алеша Попович и Тугарин» записана Григорьевым в одном варианте, по содержанию и стилю он близок к другим текстам из Архангельско-Беломорского края. Исполнительница, видимо, была знакома и с другой версией сюжета, рассказывающей о поединке переодетого богатыря с Тугарином в чистом поле, но наиболее вероятный источник забытой ею старины — книга.

Сюжет «Василий Буслаев и новгородцы» занимал периферийное место в репертуаре местных певцов. В обоих вариантах сохранились лишь начальные эпизоды, они лишены новгородского колорита, даже местом действия в них оказывается Рязань (механическое перенесение из былин о молодости Добрыни). Сюжет «Поездка Василия Буслаева в Иерусалим» бытовал в той же редакции, что и на Печоре: герой и его спутники отправляются в путь на корабле, распределяют между собой обязанности, преодолевают различные препятствия. Мезенские сказители уделяли большое внимание героическому прошлому богатыря, череп которого «попинывает» ногой Василий Буслаев; описание его борьбы с «сорочиной прехитрой» превращается порой в самостоятельный вставной рассказ. Уже в конце XIX века оба сюжета нередко объединялись в одну эпическую песню.

Местная редакция старины «Василий Игнатьевич и Батыга» примыкает к печорской и кулойской редакциям (общие детали в запеве о турах, подробное описание приезда татарского посла в Киев, развернутая сцена в кабаке и др.). Но в большинстве текстов богатырь не только не приводит татар в Киев, но даже притворно не выражает такого намерения; он убивает стрелой вражеского предводителя, а не его зятя или сына. Главного героя обычно называют «Васькой, горьким пьяницей», имя этнического противника варьируется («Кудреванко», «Скурлак», «Демьянище», «Бутыга»).