Архангелы и шакалы

Хотя Адамс ведет себя по-военному, он щеголяет, однако, и некоторыми ковбойскими замашками. Взять, например, этот огромный красный платок, наполовину высунутый из кармана брюк, который он то и дело вытаскивает, а затем вновь прячет. Типичный жест героев ковбойских фильмов! Из другого кармана торчит лопатка, всегда «на взводе», как кольт. Собственно говоря, Адамс никогда не был археологом, но всегда мечтал им стать. Он занимался этой наукой скорее как любитель. В Америке такое бывает; несколько лет назад, например, в Нубию явилась необычная археологическая экспедиция, состоящая из одних пасторов, причем ни один из них никогда не участвовал в раскопках и даже не изучал археологии. Но, располагая деньгами, они наняли профессионального археолога-египтянина и под его руководством охотно трудились, учась у него и принося в конечном счете пользу.

Иначе обстояло дело с Адамсом. Он изучал в свое время археологию, но до некоторой степени был самоучкой. Несколько лет назад ему представился случай выехать в Судан: ЮНЕСКО предложила ему работу по генеральному обследованию всех мест в Суданской Нубии, где стоило бы вести раскопки. В ЮНЕСКО, как и во всей ООН, действует – еще больше, чем в обычных национальных учреждениях, – правило предоставлять работу не столько тем, кто лучше всего разбирается в ней, сколько по знакомству. В каждом учреждении – во всем мире – существуют личные связи, противоречивые интересы, протекции. Что же тогда говорить о международном учреждении! Но выбор Адамса не был ошибкой. Обеими руками он ухватился за эту возможность. Он выполнил работу добросовестно, быстро и исправно, к удовлетворению суданских властей и самой ЮНЕСКО. Адамс летал на самолетах и делал аэрофотоснимки, разъезжал на джипах по пустыне, плавал на фелюгах, ездил верхом на ослах. Он обследовал каждый уголок в Нубии. Ясно, что это обследование делалось наспех и поверхностно, но ведь иначе и не могло быть. Кроме того, он перерыл не столько кучи песка над строениями эпохи фараонов и мероитян, сколько всю имеющуюся литературу по этому вопросу. Адамс особенно заинтересовался керамикой раннехристианской эпохи. Он стал вскоре специалистом в этой области, а через несколько лет опубликовал исследование по классификации керамики, чего никто до него еще не делал. Оно стало основой для дальнейшей работы. И все это время Адамс мечтал о том, чтобы самостоятельно вести раскопки.

Адамсу предоставили такую возможность, поручив руководство суданской экспедицией, финансируемой Управлением древностей Судана под покровительством ЮНЕСКО. Ему указали и на место работы – остров Мейнарти, песчаный холм, похожий на холм в Фарасе.

На вершине холма находились сравнительно новые арабские сооружения. Их нужно было разобрать. Под ними Адамс открыл шесть ярусов христианских и коптских строений. Польские открытия в Фарасе потрясли его. Говорят, что вначале Адамс относился несколько недоброжелательно к польской экспедиции, а поскольку он уже тогда был официальным экспертом ЮНЕСКО, то его мнение могло иметь известное значение. Но когда Адамс увидел «польские» фрески, то совершенно изменил свое отношение.

Сейчас он горячий поклонник польской экспедиции, постоянно обращается к полякам за советом, а когда у него выдается немного свободного времени, он приходит к ним в гости.

Когда я навестил Адамса в его шалаше на острове, он ковырялся в старых горшках, выкопанных сегодня утром из земли. Как пристало истинному американцу, он ничуть не удивился моему визиту, протянул в знак приветствия свою большую ладонь, пожал мне руку, вынул красный платок, затем вновь спрятал его и наконец предложил мне глоток воды из фляжки. Услышав, что я приехал из польского лагеря, он отодвинул неловким жестом черепки, и мы отправились посмотреть холм, где велись раскопки. В каждом жесте и в каждом слове этого «парня из Аризоны» сквозила гордость, хотя он все время подчеркивал:

– Ну, что ж, у меня скромнее, не то что у вас...