Архангелы и шакалы

Очистив молельню от песка, стали кисточками осторожно расчищать роспись. Это были две фрески. Одна изображала архангела Михаила с огромными крыльями, украшенными павлиньими перьями, то ли с палкой, то ли с посохом, увенчанным крестом, и в богатом, красочном одеянии. На голове – диадема в виде золотого перстня с драгоценными камнями. Тонкий, узкий нос, овальное лицо с высоким лбом; вокруг головы – ореол, выполненный в желтом, красном и темно-красном тонах. Архангел облачен в белую тунику, украшенную коричневыми лентами, и в нечто вроде ризы или плаща желтого цвета. Ясно виден пояс со вставленными в него драгоценными камнями и жемчугом. Плащ застегнут на плече брошью, также сверкающей жемчугом и драгоценными камнями. Превосходный, отлично выполненный образ произвел огромное впечатление на открывших его археологов.

А вот другая фреска – богоматерь с Иисусом. Эта роспись оказалась более поврежденной, чем первая. Глаза богоматери выцарапаны, черты лица Иисуса также стерты. Вся фреска имела форму круга, но нижняя ее часть уже осыпалась. Круг – пурпурно-коричневого цвета, с орнаментами. Богоматерь облачена в голубоватый плащ с нашитыми на него двухцветными лентами. Младенец – во всем белом.

Нетрудно было распознать стиль этой росписи. Она, несомненно, византийского происхождения и относится к эпохе бурного расцвета искусства Византии; это творение зрелого художника или нескольких художников, хорошо владевших своим мастерством и посвященных во все его тайны. Это были отнюдь не те беспомощные произведения коптской живописи, которые можно было ожидать встретить в этих краях, а творения высокоразвитого, законченного искусства.

Но что же все это могло означать?

Далеко на юге, близ второго нильского порога, там, где некогда господствовали египетские боги, а впоследствии восторжествовал Аллах, бог мусульман, выглянули из-под песков христианские святые.

Причем это было только начало.

Когда окончательно очистили обе молельни от песка, оказалось, что в стене, недалеко от фресок, находится пять надгробных стел с греческими надписями. На одной из стел был обнаружен следующий текст, старательно выписанный декоративными буквами:

«Боже душ и всего живого, победивший смерть и низвергший ее в ад, дающий живот миру, упокой душу слуги твоего – Иоанна, епископа Пахораса, на лоне Авраама, Исаака и Якова, в месте сияния, в месте зелени, в месте успокоения, там, откуда уходят заботы, боль и стоны.

Отпусти ему все грехи, учиненные словом, действием или мыслью. Ты, иже еси добр и милосерден, прости, ибо нет человека, который жил бы и не грешил.

Ты один безгрешен, и твоя справедливость вечна. Господи, всякое твое слово есть правда.

Ты – упокой и воскрешение слуги твоего Иоанна, епископа, и мы славим тебя – Отца, Сына и Святого Духа, отныне и во веки веков. Аминь».

Под этим текстом стояла дата кончины епископа – год 1006, а также его возраст в день смерти: 82 года.

Рядом находились стелы четырех других епископов Пахораса, то есть древнего Фараса.

Это была сенсация. И подлинно историческое открытие. Перед глазами польских археологов предстали люди, о которых ничего не было известно, воскресла история, совершенно позабытая и, в сущности, до сих пор в Европе совсем неизвестная.

И произошло это в самый последний момент. Однако еще не было слишком поздно.

Чем объяснить, что в песках холма в Фарасе скрывался архангел? Почему из-под руин арабской крепости, из-за каменных блоков эпохи фараонов и мероитян выглянула богоматерь с младенцем?

Чтобы ответить на этот вопрос, приходится вернуться к прерванному рассказу об истории Нубии. Это обширная тема, ее хватило бы не на одну книгу.

Богоматерь, благословляющая епископа Иоанна

Итак, в Египте появились римляне. Они не имели тогда себе равных, их империя охватывала весь древний мир. В 29 году до нашей эры римские легионы подошли к границам Нубии. В окрестностях первого порога, близ нынешнего Асуана, стали их пограничные посты. И, хотя так называемый «Пакс романа» («Римский мир») благословлялся многими народами, тем не менее соседство Рима никогда не сулило мира. Уже четыре года спустя римский наместник Петроний руководит экспедицией против царства Мероэ и разрушает его древнюю столицу Напату. Граница отодвигается еще южнее. Нубия оказывается в пределах Римского государства, где и остается до 297 года нашей эры, когда император Диоклетиан решил эвакуировать оттуда римские гарнизоны. Времена были неспокойные, с юга или, возможно, с востока появились новые захватчики – блеммии, которые совершали частые набеги на Верхний Египет. Диоклетиан поступил тогда так, как это неоднократно делали впоследствии создатели «римской империи XIX века» – англичане. Для борьбы с блеммиями он использовал другой народ – нобатов, которые под крылышком римлян расселились на территориях, расположенных между первым и третьим порогами. И предоставил обоим народам, враждующим друг с другом, самим сводить между собой счеты.