Археологические свидетельства древней истории

Тот, кто не видел остальных участков, спокойно «кушает» специально сляпанный для туристов, снабженный мостиками и водосточными трубами лубок. Да-да! Именно, как лубок, я вначале и расценил это сооружение. Надо же было как-то наглядно преподнести, озвучить, оставившую печатный след в истории, информацию о действительно существующем и, до недавнего времени, исправно действующем водоводе, снабжавшем водой фабрики в Торре Аннунциата.

Ведь когда копали, то не нашли варварски пронизывающую стены домов гигантскую (2 метра в сечении) трубу с не менее гигантскими, похожими на трубы парохода, смотровыми шахтами. Да и разве мог знаменитый папский инженер, кроме всего прочего, мастерски установивший обелиск на площади перед собором Св. Петра в Ватикане и построивший дворец на площади Реале в Неаполе, такое вот уродство сляпать? Это — единственный участок на всем протяжении водовода, где он выпячен от нулевого уровня!

Из истории водовода.

Первым, кто замыслил в конце 16-го века использовать энергию реки Сарно для промышленных целей, был самый богатый в Кампании (и неудачливый) граф Сарно, Муцио Туттавилла. Проблема заключалась в том, что река Сарно, в ее нижнем течении, петляя, сильно выполаживалась, уровень воды в ней был подвержен сезонным колебаниям. Русло реки было заболочено и служило своеобразным инкубатором для малярийных комаров. Поэтому Туттавилла решил непосредственно использовать самые северные три главные источники реки Сарно и построить искусственный канал, который должен был беспрепятственно нести ее воды к Торре Аннунциате.

Строительство водовода оказалось предприятием трудным и дорогостоящим, особенно, когда рабочие натолкнулись на предысторические лавовые потоки Везувия, на которых стояли древние Помпеи, где он при строительстве галереи наткнулся на руины более древнего города. Но предприниматель-граф не впадал в уныние, требуя чтобы известный папский архитектор Доменико Фонтана решал все возникшие проблемы, и чтобы водовод был готов к моменту окончания строительства трех мельниц в Торре Аннунциата. Наследники Туттавиллы оказались неспособными вести дела, кредиторы требовали большие проценты, что привело, в конце концов, к конфискации министерством Королевских Финансов первых двух мельниц (используемые с 1654 года для производства пороха испанским вице-губернатором) и к продаже третьей частным лицам.

Исходные предположения.

1. Водовод строился не для водоснабжения Помпей и даже не для водоснабжения питьевой водой Торре Аннунциаты, а во избежание сезонных колебаний уровня воды в и сегодня немноговодной реке Сарно, для бесперебойной работы мельниц. Поэтому он никак не был связан с системой водоснабжения самого города.

Водовод имел, в той или иной степени, военно-стратегическое значение, поэтому мнение местного населения вряд ли учитывалось. Я имею в виду возможные неудобства или же перекрытия привычных дорог и т. п. И здесь я допускаю, что у Фонтана, возможно, не было иного выхода, столкнувшись с труднопреодолимым препятствием, как то базальт или же древняя лава, как все-таки попортить одну из улиц города.

Предположу, что его водовод, почти на метр возвышающийся над дорожным покрытием, не стал непреодолимым препятствием для помпейских возниц и их лошадей, привыкших преодолевать многочисленные «пешеходные переходы» в виде надолб посреди дороги. Обращают на себя внимания предусмотрительно проложенные трубы ливневой канализации, чтобы дождевая вода не скапливалась у этого далеко не самого лучшего «чуда» инженерной мысли папского придворного архитектора Д. Фонтана. Зачем ему было это делать, если бы улица покоилась под многометровым слоем пепла?

2. Водовод не мог находиться выше помпейских домов хотя бы по той причине, что Помпеи находятся на холме, а перепад высоты между истоками реки Сарно и уровнем моря относительно невелик. Фонтана, как инженер, не стал бы изобретать итальянский «волго-донской» канал со сложной системой подъема воды на лишних пару десятков метров, а обошел бы помпейский холм, что оказалось бы для проекта намного дешевле. Он и попытался это сделать, но ему помешали городские стены и бывший оборонительный ров, потерявший со временем свое стратегическое значение и используемый жителями в качестве некрополя. Именно поэтому ему пришлось прокладывать трассу через город.