Археология Месопотамии

Лучше всего, пожалуй, известно содержимое погребения «царицы Шубад» (№ 800Б), чье имя, написанное на лазуритовой цилиндрической печати, читается теперь как Пу-аби. В отличие от ряда других эта гробница избежала разграбления, вследствие чего и каменная камера, и шахта с погребенной в ней свитой остались нетронутыми. В дромосе (продолжение шахты) находились пятеро воинов, повозка, запряженная двумя быками, и десять «придворных дам», одна из которых была арфисткой [45, с. 102 и сл.]. В погребальной камере вместе с царицей покоились две ее «компаньонки». Царица была в великолепном дорогом убранстве, включавшем сложный головной убор из золота и полудрагоценных камней, реконструкции которого можно сегодня видеть в Британском музее и в других местах. Вокруг располагалось множество предметов: золотые и серебряные сосуды, арфа, украшенная изображением головы коровы, инкрустированный игорный столик, кольцо из Электра для продевания вожжей, увенчанное фигурой дикого осла, и еще 267 других изделий, представляющих огромную ценность. Сундук с нарядами царицы закрывал дыру в полу, через которую строившие гробницу рабочие проникли в расположенную под ней другую погребальную камеру, частично ими же и ограбленную. Поскольку шахта и дромос, относившиеся к этому нижнему погребению, также оказались заполнены аккуратно уложенными останками принесенных в жертву людей, Вулли предположил, что имеет дело с «гробницей царя». Всего здесь было найдено 59 костяков, в том числе 6 воинов, возглавлявших погребальную процессию, 6 быков, впряженных в две колесницы, и 19 «придворных дам» в золотых головных уборах; в другом месте шахты лежала лира с инкрустированным резонатором и украшением в виде выполненной из золота и лазурита бычьей головы. Хотя сама камера и была наспех разграблена, в ней все же сохранились серебряная модель лодки и игорный столик, инкрустированный перламутром.

По надписи на цилиндрической печати удалось установить имя обитателя и другой гробницы (№ 1050) — Акаламдуга. С ним были погребены 40 слуг; в шахте найдены также два великолепнейших образца церемониальных кинжалов, из которых один имел рукоятку из лазурита и был украшен орнаментом из гранулированного золота. Другая гробница (№ 755) принадлежала Мескаламдугу, владельцу знаменитого «шлема-парика», ныне хранящегося в Иракском музее: имя его было написано на золотом светильнике. Что касается человеческих жертвоприношений в погребальном ритуале, то они достигают апогея в огромной шахтной могиле неизвестной персоны <№ 1237). содержавшей 74 костяка, из которых 68 принадлежали женщинам в полном парадном убранстве, иногда с лирами в руках. Мэллоун, присутствовавший при вскрытии этого погребения, так описывает свои ощущения: «Мрачна и зловеща эта картина человеческого жертвоприношения, этот сонм скелетов, столь пышно убранных, что казалось, будто они покоятся на золотом ковре». К числу ценнейших предметов, полученных из этого источника, относятся две фигуры козлов из золота и лазурита, вставших на дыбы и опирающихся передними ногами на бронзовые лиственные деревца, что напомнило Вулли фразу из Библии об «овне, запутавшемся в чаще рогами». Назначение этих фигур, так же как и великолепного «царского штандарта», найденного в одной из разграбленных гробниц (№ 779) и украшенного инкрустированными панелями с изображением различных сцен «войны и мира», остается не вполне ясным.

В годы, последовавшие за этими открытиями, некоторые специалисты оспаривали правомерность использования предложенного Вулли определения «царские гробницы» и предлагали рассматривать погребенных в этих могилах как участников некоего ритуала плодородия [68, с. 51]. Но сейчас принято считать, что факты подтверждают правоту выводов первооткрывателя. В надписи на цилиндрической печати Акаламдуга встречается титул «царь Ура», а Мескаламдуг подобным же образом поименован «лугалем» («царем»). Что касается человеческих жертвоприношений, их существование подтверждается одним отрывком из «Эпоса о Гильгамеше», где героя «сопровождают в обитель смерти некоторые из его свиты». Однако Мэллоун и другие авторы указывали также, что по меньшей мере полдюжины из числа погребенных «царственных особ» принадлежали к одной семье «Каламов» и, следовательно, вполне могут представлять «династию», предшествовавшую той, к которой, согласно «Царскому списку», принадлежали Месанепада и его преемники. В нарушенных слоях, лежащих выше «Царского кладбища», были найдены надписи с именами этих царей канонической «первой династии Ура»; ряд свидетельств наводит на предположение, что здесь находились и их гробницы, которые были обстоятельно разграблены. Принимая это во внимание, мы можем предположительно соотнести две упомянутые выше династии соответственно с археологическими этапами РД-IIIа и РД-IПb.

Эль-Убейд