Археология Месопотамии

Переход от одного этапа раннединастического периода к другому отчетливо виден в смене характера изображений на цилиндрических печатях (см. [57]). Мы уже отмечали определенное падение художественного качества работы резчиков печатей к концу протописьменного периода; в последовавшие 100 лет сколько-нибудь существенного улучшения не наблюдается. Интерес к мифологическим сценам и религиозным символам, по-видимому, пропал; вместо них появляются декоративные композиции, основу которых составляют контуры животных и растений, дополненные бессмысленным орнаментом, необычайно напоминающим узоры на тканях. Этот так называемый «парчовый стиль» является характерным признаком этапа РД-I. Возвращение к интересным и образным темам начинается с началом второго этапа. Вновь ожила и стала популярной тема «борьбы с животными»: лев нападает на крупный рогатый скот, который защищает человек или получеловек. В роли защитника вновь выступает бородатый «герой», а иногда «человекобык», которого теперь изображают с длинными прядями ниспадающих из-под рогов волос и широким поясом (ранее их считали изображениями Гильгамеша и Энкиду; теперь это ставят под сомнение, но ср. [57, с. 62]). Причудливо переплетающиеся фигуры образуют сложные композиции, но резчики не старались передать пластику тел, да и линии изображений не слишком искусны. Позже предпринимались попытки обратиться к живописным темам, таким, как «сцены пиршеств», но результаты были не лучше. Важным новшеством оказалось введение пиктографических надписей на некоторых печатях.

На этапе РД-III печати поистине становятся своего рода миниатюрными рельефами. Фигурки делаются более крупными и искусно моделированными: львы, как и «защитники», изображаются анфас и вводятся более редкие и красивые животные; сцены схваток перемежаются надписями; иногда изображения разделены на два регистра. Пожалуй, самыми интересными на печатях времени РД-III являются мифологические или ритуальные сцены с участием людей и божеств. Их истолкование в основном зависит от сведений, получаемых из шумерской литературы, и по мере того как мы узнавали последнюю, многим из этих сцен удалось дать надежное объяснение. Так, например, в текстах нашлось объяснение богу солнца Шамашу, плывущему на своей ладье по кругу дня и ночи в окружении символов, или же божеству плодородия на троне, перед которым жрецы совершают жертвенное возлияние или складывают приношения на украшенном возвышении. Реже изображался ритуал «священного брака» бога (Нингирсу) и богини (Бау) во время празднования Нового года. Религиозным сюжетам противостоят светские «сцены пиршеств», на которых иногда изображается и шуточный «оркестр» животных. Многие из этих мотивов появляются теперь не только на печатях; особенно часты они на предметах из царских гробниц Ура.

Что касается материала, из которого изготавливались печати, то здесь применялись многочисленные разновидности полудрагоценных камней. Цилиндрики могли оправляться серебром; в редких случаях они были сделаны из золота.

Металлургия и сложные ремесла

Ценные предметы, найденные в раннединастических слоях шумерских городищ, убедительно говорят о мастерстве древних умельцев, достигнутом ими во многих ремеслах. В одном и том же предмете сочеталось искусство нескольких мастеров [195; 196]. Незаменимыми были специалисты по обработке металлов, на услуги которых существовал спрос во всех слоях общества. Их продукция — оружие, орудия труда и утварь — дошла до нас в большом количестве наряду с разного рода изображениями, дающими представление об использовании этих предметов. На одном известном рельефе изображены копья, щиты и медные шлемы; на другом — боевые топоры; на третьем — колесницы в батальных сценах украшены талисманами в виде фигурок животных и т. п.; на печатях «защитники» держат в руках кинжалы с искривленными рукоятями.

Для жертвоприношений и ритуальных церемоний изготовлялись из драгоценных металлов изящно украшенные копии этих предметов. Изделия шумерских ювелиров не уступают лучшим произведениям мастеров последующих эпох; им были неизвестны лишь немногие технологические процессы. Особенно удачно получались чеканка, гравировка, насечка, зернение и филигранные работы. О совершенстве, которого достигли шумерские мастера, можно судить по такому предмету, как шлем Мескаламдуга. Вулли так описывал его: «Это поистине tour-de-force; шлем выкован из листа, причем пряди волос рельефно вычеканены, а каждый отдельный волосок выгравирован тончайшей линией». В то же время некоторые простые вещи из тех же могил, как, например, рифленые чаши и вазы, говорят не только о высоком развитии технических навыков, но и о настоящем таланте. О работе мастеров золотых и серебряных дел можно судить но женским украшениям из урских гробниц: «великолепный головной убор из золотых листьев бука, золотые и серебряные гребни, украшенные растительным орнаментом; ожерелья из мелких амулетиков в виде быков, птиц и рыб» и большие серьги, имеющие форму ладьи.