Археология оружия. От бронзового века до эпохи Ренессанса

В XIII в. турниры стали популярнее, чем когда бы то ни было, и к концу века появились первые признаки превращения чисто военных упражнений с боевым оружием [26] в изощренные и сравнительно безобидные зрелища, которые мы видим уже в XV в. Самая ранняя запись об использовании на турнире особого оружия касается королевских состязаний, проходивших в Виндзорском парке 9 июля 1278 г. Все доспехи, о которых говорится в этой записи, были кожаными (даже шлемы), поскольку против мечей из китового уса не нужно было ничего более прочного. Это был, так сказать, «облегченный» вариант турнира, где пострадать кто-либо мог лишь по досадной случайности.

О любви, которую рыцари питали к турнирам, можно судить по частоте попыток их запретить, то есть запретить те, которые происходили без разрешения короля. Эдуард II, например, издал ряд указов, воспрещающих любому человеку участие в ристалищах.

Может показаться чересчур суровым запрещение людям биться на поединке, или искать приключений, или разъезжать «при оружии» без особого разрешения. Объясняли приказ страхом «нарушить спокойствие и испугать мирных людей». К примеру, в радиусе шести миль от Кембриджа запрещено было устраивать состязания. Вполне естественно, что суверены ревновали ко всему, что могло чересчур взволновать их вассалов, поскольку, без сомнения, неразрешенные турниры становились местом встречи для людей неуправляемых и зачастую превращали баронские замки в личные боевые школы. В те времена, когда власть, как правило, основывалась более на силе, чем на праве, королю опасно бывало позволять могущественным баронам собирать вокруг себя целое войско из рыцарей, всегда готовых вступить в схватку. В такой ситуации у хозяина местности, где проводился турнир, могли возникнуть намерения, могущие привести к тому, что покой в государстве сменится кровавой междоусобицей. Кроме того, проводя турниры без позволения, бароны стремились посягнуть на прерогативы властителя, он же не мог допустить (ради собственного спокойствия), чтобы прямой приказ остался неисполненным.

^{Рис. 84. Поединок. С незаконченного рисунка в Кодексе Вильгельма. Прибл. 1335 г.}

Приблизительно начиная с 1250 г., а затем в течение всего XIV в. турниры переживали золотой век, поскольку сопровождались множеством пышных зрелищ и отличались исключительной галантностью. Рыцари сражались друг с другом как до смерти, так и для развлечения, впоследствии формальности в организации турниров сделали их менее опасными, и они оставались веселым, очаровательным зрелищем, во время которого храбрецы бились «на взмыленных конях, с мечами и сердцем полным дружелюбия», а прекрасные дамы с энтузиазмом смотрели на арену (рис. 84). В наиболее привлекательном описании турнира, относившемся к XIII в., рассказывается, что дамы отдавали свои шарфы и перчатки избранному рыцарю, который должен был носить их как знак особой милости, но по мере того, как возбуждение росло, срывали с себя и бросали «покрывала и шапочки, накидки и туники (в оригинале «chemises»), рукава и платья, пока все не оставались с непокрытой головой и не начинали смеяться над беспорядком в одежде друг у друга».

В начале XV в. английский трон захватили члены весьма практичного по своей природе дома Ланкастеров, и в турнирах в Англии появились новые черты. Наш пуританский герой Генрих V считал их легкомысленной, пустой тратой времени; он отказался устроить игрища, когда венчался с Катариной Французской. «Я скорее, — сказал он при этом, — позволил бы королю Франции и его слугам осадить город Сенс…»