Археология по следам легенд и мифов

— Нет! Нельзя! — услышал он категоричный ответ. — Это невозможно. Это запрещено. Но… вы можете, профессор, если хотите, кое-что перерисовать в свой блокнот… Работайте сколько пожелаете. Только нельзя никуда выходить. Таково наше единственное условие.

Где-то на берегу Мраморного моря

Это было подобие домашнего ареста. В комнате с занавешенными окнами профессор Джеймс Мелларт работал около недели. Он делал научное описание редчайшей коллекции. Его торопили, аккуратно приносили пищу, но очень неохотно отвечали на вопросы. Да, все вещи взяты из одного могильника. Похоронены были правитель и его жена. В склепе была и любимая собака царской четы.

Как опытный археолог, он сделал и еще один вывод. Судя по всему, речь могла идти о развитой земледельческой державе, о городах с ремесленниками и купцами. Но где место этой культуре на карте античного мира, откуда эти следы, из какой загадочной цивилизации? Вот перед ним бронзовая скульптура жрицы. По ее странной одежде можно судить о забытом народе, который создал тут, в Малой Азии, свое особенное государство. Это не греки, не египтяне, не хетты, хотя есть и сходные черты именно с хеттами…

Профессор лучше других знал, что в Анатолии открыта едва лишь сотая часть того, что было сделано руками древних градостроителей. Совсем недавно там была откопана мраморная плита, вызвавшая целый переполох среди ученых. На верхней части выбита надпись на одном из диалектов хеттского языка. А вот на нижней археологи увидели весьма загадочные письмена, еще не встречавшиеся им. Какому же народу принадлежат они? Может быть, сокровища могильника помогут ему, Мелларту, ответить на эти вопросы.

Он скрупулезно переносил на ватман своеобразный комплекс образов — символы сил природы, материнства, труда.

Серебряный кинжал с изображением дельфина. Древние греки любили это морское животное, но рисовали несколько иначе… Сосуд, напоминающий гончарные изделия из государства богатейшего царя Креза. Но и в нем есть что-то свое, особенное… Странной формы светильники… Серебряное нагрудное украшение. Такие носили воины государства Урарту. Но здесь была явная печать местного своеобразия.

«И впрямь нераскопанная Троя! — думал профессор. — Но где искать? Где некрополь, сокрывший эти сокровища? Наверняка грабители не взяли из могильника вещи, которые посчитали пустяками. А они помогли бы более точной датировке, дали бы важные для науки сведения…»

Из беглых и очень осторожных ответов Мелларт уяснил, что редкая находка сделана была в местности Дорак. Где-то на берегу Мраморного моря будто бы существовало весьма развитое государство, достигшее расцвета еще в начале третьего тысячелетия до н.э. Оно торговало с Египтом, Критом, с городами Малой Азии. Совершенство ювелирных изделий доказывало, что культура его далеко ушла от варварства. Тамошние аборигены приносили своим богам в жертву не самих животных, а лишь хитроумную подмену в виде фигурок из глины — свидетельство высокого социального развития.

«Нам достаточно и сорока веков»

Прошла неделя. Исписаны десятки страниц в блокноте. Сделаны наброски на картоне тех вещей, которые милостиво было дозволено зарисовать.

Ночью профессора бесцеремонно выводят на темную улицу, провожают до такси и оставляют одного. Ориентиров запомнить не удалось. Спектакль поставлен блестяще.

В последний вечер с записок Мелларта была сделана копия. Зачем-то зафиксированы (с его слов) данные о примерной ценности находок и датировка их.

«Нам достаточно и сорока веков», — запоминает он фразу.

Взамен он получает адрес на клочке бумажки и обещание написать ему вскорости письмецо…

Выйдя из невольного заточения, профессор начинает сам слать телеграммы, открытки, письма по неведомому адресу. Безрезультатно.

Опускается занавес второго действия, и вскоре начинается третье. В Лондон наконец приходит письмо от Анны Папастрати, написанное мужской рукой и весьма фамильярное. Вульгарный стиль выдает автора. Но Джеймс Мелларт пока ничего не замечает. Он весь в азарте интереснейшего исследования. Он сравнивает свои зарисовки, приводит в порядок записи. Все его коллеги подтверждают первоначальную мысль о нераскопанной Трое, о середине третьего тысячелетия до нашей эры…

В письмеце, между прочим, говорилось, что «семейство разрешает публикацию материалов, которыми располагает всемирно известный профессор, но при условии, что он укажет в своей статье более точно возраст золотых вещиц, чем при первом знакомстве с ними».

Письмо было показано коллегам. И они откровенно высказали свои опасения. Ученый не хотел сперва верить, когда произносились слова «провокация», «ловушка», «гангстеры», «спекуляции», «разбазаривание исторических сувениров». Наконец он решил проконсультироваться с директором Британского археологического института. Тот дает резонный совет воздержаться пока от публикаций в научных журналах.

После долгих колебаний Мелларт все же согласился отдать свои рисунки и комментарии к ним в один из иллюстрированных еженедельников Лондона.

«Пусть мир узнает хоть некоторые подробности о Трое, которую еще не раскопали!» — решает он.