Архимаг

Закончив с этими, я отпустил обоих учеников, и мы, погрузившись в самолёт, тихо и невидимо полетели к Эриху. Тот уже пару раз выходил на связь, интересовался, куда мы пропали. Патрули совсем оборзели, чуть не по голове ходят, амулет «Отвод глаз» уже на крохах энергии работает. Пропавших у блокпоста уже нашли, так что готовились полномасштабные поиски. Недалеко стоял батальон нацгвардии на отдыхе, так вот его уговорили участвовать в облаве. Кстати, это не оговорка, генерал ВСУ сам ездил и лично уговаривал помочь: мол, сил больше нет бросить на это дело, а вы тут уже неделю загораете, принимая пополнение. Те для вида покочевряжились, ещё больше опуская генерала, но согласились, тем более часть пропавших были из их батальона. Так что мы действительно решили поторопиться.

Долетели нормально, по наводке Эриха совершили посадку, после чего я развернул баул, который теперь было видно издалека, и все парни – даже на прикрытие осталось всего двое – стали загонять в него технику, экстренно и как придётся, потом всё переставим. Загнали всё. Я свернул баул, мы все погрузились на борт транспортника и взлетели, наблюдая, как со всех сторон к той рощице направляются боевые подразделения хунты. Однако они опоздали.

Эрих сидел рядом со мной, расстелив карту, и, тыкая в неё пальцем в обрезанных армейских перчатках, говорил:

– Вот тут парни Вольта нашли военный аэродром с техникой. Там много что есть, часть, конечно, полный хлам и не летает, но трофеи приличные можно взять. Хунта авиацию не применяет, после прошлогодних потерь бережёт, так что часть сосредоточена здесь.

– Я уже дал приказ пилоту, летим туда, – согласился я. – Я с вами остаюсь. Работаете, я забираю трофеи, потом перекидываю вас на другой участок, переночуете и дальше работаете, а я в Москву. Дела.

– Хорошо, значит, работаем по аэродрому, – кивнул Эрих.

Мы действительно решили ещё немного отобрать у хунты авиации, по словам Вольта, там была парочка вполне приличных боевых вертолётов Ми-24, ещё один восстанавливали после крушения, его сбили зенитной ракетой, пара «грачей» и один истребитель. Честно говоря, нам и это сгодится, главное, техника летала. А те, кто окончательно приведёт её в порядок, у меня имелись, как и пилоты.

Захват прошёл быстро, мы просто пролетели над аэродромом и облучили всех, кто там находился, «Параличом», потом незаметная и невидимая посадка – и боевая группа высадилась. Теперь временно командовал Мик, бойцы разбежались, захватывая здания и ангары, девчата залегли, подстраховывая их. Подняли часть персонала, сняли «Паралич» и заставили работать на себя. Те же, преданно поглядывая на нас, с ходу выложили, какую технику стоит брать, а какую нет, где последние крохи запчастей и где сложены боеприпасы. Ну и где топливо заныкано. Так что в центр взлётной полосы потянулись вереницы грузовиков с запчастями и топливом, часть горючего было в бочках, ещё три топливозаправщика на аэродроме стояло, хотя один и не на ходу. Когда все трофеи за полтора часа были сосредоточены в одном месте, я развернул баул, и в него начали всё перетаскивать и буксировать. В один всё не влезло, технику и так и сяк ставили, торопились. Пришлось развернуть второй, и, когда все трофеи были втиснуты, мы собрались и улетели.

Присутствовавших на аэродроме лётчиков мы допросили, и, если подтверждалось, что кто-то участвовал в бомбардировке мирных городов, голова с плеч, из пяти летунов все пятеро были казнены. А не надо было выполнять преступные приказы хунты. Среди техников и персонала тоже были проведены чистки: быстрый допрос и – или пинок честному работнику под зад, или казнь. Но последних уничтожали за националистические наклонности. Те, кому было плевать на Бандеру, оставались в живых. Допрос вёлся с применением амулетов, так что всё точно. Лишние жертвы нам были не нужны.