Архимаг

– Покажешь в другом месте, – тут же вклинился сотрудник госбезопасности, но его остановил Жуков, велев бойцу:

– Показывай.

Боец скинул сидор и, развязав горловину, достал длинную кобуру.

– Это автоматический пистолет Стечкина, он может очередями стрелять. И кобура присоединяется, как приклад.

– Как у маузера, – хмыкнул Жуков, вертя в руках кобуру.

Открыв клапан, он достал пистолет, стал с интересом изучать его. Тот удобно лежал в руке, и было видно, что генералу приятно держать его. Потом он передал его командарму, остальным генералам тоже было любопытно, и взял в руки следующую вещь, слушая бойца.

– Это мина…

Все замерли, Жуков застыл, однако Вятов не растерялся, он забрал зелёную вогнутую железку и аккуратно убрал за бруствер, отчего все с облегчением вздохнули и зло посмотрели на испуганного бойца.

– Ещё есть что взрывающееся? – сурово спросил сотрудник госбезопасности, отчего боец отчаянно замотал головой.

– Мне эту мину их командир подарил, капитан Мик Сворок. Говорит, что её дистанционно взрывать можно, по радио. Только эта не взорвётся, он мне показал, как её заряжать и как разряжать. Я детонатор вытащил, вот он, у меня в кармане, в платке. Ещё он мне дал книжечку по этой мине, она называется «МОН-50». Мину ставят против солдат противника, она взрывается и всё выкашивает перед собой на сто метров. Тут всё написано.

– Ещё что есть? – спросил Жуков, с немалым интересом листая инструкцию, замирая и вчитываясь в любопытных местах.

– У них обед был, они немецкими лётными пайками питались, меня вот угостили. Я сказал, что у меня там командир в окопе голодный сидит, так дали с собой, – смущённо пояснил боец, уши его алели, как маки. Тут он встрепенулся: – Ещё товарищ капитан дал мне книгу, об истории этой войны. Как она началась двадцать второго июня сорок первого года на границе и как закончилась девятого мая сорок пятого в Берлине.

Жуков осторожно взял томик книги, где на фотографиях были видны стены Кремля, у которых лежали флаги немецких частей, полуразрушенный Рейхстаг, реющее знамя над ним и сам товарищ Сталин со звездой Героя стоял, держа в руке трубку.

Пролистав книгу, генерал открыл её на последней странице и, найдя в списке строчку о Ржевско-Вяземской операции, дрогнувшей рукой открыл нужную страницу. Казалось, даже воздух загустел от тишины; присутствующие командиры и бойцы даже не дышали, пока генерал читал. Наконец Жуков громким хлопком закрыл книгу и на несколько секунд замер с закрытыми глазами. После чего протянул её майору ГБ и жёстко сказал:

– Парня и всё, что дали пришлые, немедленно в Москву, а книгу лично доставишь в Кремль, я сообщу товарищу Сталину. Он будет ждать.

Жуков первым поднялся на бруствер и, не пригибаясь, зашагал в тыл, его примеру последовали остальные генералы и командиры. Со стороны противника так и не раздалось ни одного выстрела, похоже, иномирцы действительно, несмотря на возраст, воевать умели и не оставили недобитков.

– Эх, Мишка, Мишка, не свидимся, похоже, больше, – вздохнул старшина, когда его напарника майор увёл следом за остальными, сложив в сидор и забрав с собой все подарки чужемирцев. Даже лётные пайки.

Через несколько минут в окоп прибыл ротный с двумя бойцами, их выделили старшине в расчёт вместо потерянного напарника.

– Рассказывай, что тут было, – попросил лейтенант, пока оба бойца устраивались на позиции, раскладывая в нишах пожитки.

Старшина рассказал, и лишь через полчаса к нему на позицию явился полковой особист, чтобы взять подписку о неразглашении, но было поздно, слух о дне окончания войны, как степной пожар, начал разноситься в разные стороны, по всем подразделениям и частям. Его уже было не остановить.

Район города Вязьмы, ночное небо 7 июня 1942 года по местному времени

Я сидел в кресле второго пилота транспортного варианта «юнкерса», самолётом управлял командир борта, пятнадцатилетний парень. Ранее он был десантником-пулемётчиком во втором отделении и участвовал в первых боях, но я заметил его любовь к небу и, когда произошла смена личного состава, назначил его пилотом на этот борт. Парень меня не подвёл. Знания у него усвоились мгновенно, и уже на следующий день он поднял в воздух тяжёлую машину с первым грузом. За эти несколько дней он совершил к нашей бронегруппе шесть вылетов, проводя замену личного состава, обеспечивая боеприпасами и топливом. Так что освоил он эту машину хорошо. Более того, моими учениками из спецов штаба была проведена модернизация самолёта. Сейчас на приборной панели среди множества приборов был закреплён планшет, на который выдавались отметки всех воздушных судов, находящихся рядом. Да-да, они поставили на «юнкерс» самолётный радар. К тому же, помимо штатного вооружения, в люльках стрелков сидели две девчушки двенадцати лет, на крыльях были закреплены трубы ПЗРК, а управление выведено в кабину, да по две пусковых на крыло, так что в случае чего нам есть чем пободаться с немцами.