Архимагл (СИ)

— Бинго! Именно. Но не только нитки. В одном зелье будет выварена ткань, во втором нитки. Затем наносим вышивку, что можно легко осуществить при помощи программируемой швейной машинки. Затем пришиваем второй, наружный слой ткани, сшиваем сумку и активируем теми же чарами, что и сундук. Причём, можно заготовить ткани сразу на несколько сумок, скажем, на три. На изготовление одной сумки уйдёт максимум четыре — пять дней, из которых день уйдёт на поиск и покупку тканей, ниток и швейной машинки, за которой придётся идти в параллельный мир.

— Хочу! — сказала девушка с горящими глазами.

Видимо она представила, сколько хлама можно будет туда запихнуть. Хотя, я порою начинаю считать, что каждая дамская сумка оснащена подобными чарами, ибо там можно найти такие вещи, что непонятно, зачем они там, и как поместились.

— А какое расширение будет у сумки, и как в неё залезать? — спросил более прагматичный Паша, покосившись на сундук.

— Трёхкратное по трём измерениям. Больше смысла нет, ибо по сундуку ты уже наверняка понял, что увеличить пространство — это ещё не всё, надо ещё и добраться до дна. Длина руки среднего человека шестьдесят сантиметров, поэтому обычно волшебные сумки делают глубиной не больше двадцати пяти сантиметров, в идеале двадцать сантиметров, но при этом широкие. Но никто не мешает изготовить несколько отделений. Обычно делают сумки с отделами от двадцати сантиметров до полуметра в длину и двадцать сантиметров в ширину с двумя — тремя отделениями. Себе я собираюсь изготовить рюкзак с тремя отделами. Вопрос — из нас кто-нибудь умеет шить?

— Я умею, — тихо произнесла девушка. И чуть громче добавила. — В производственно-учебном комбинате от школы я три года на швею училась.

— Респект и уважение вам, сеньорита! Ты не представляешь, насколько полезен навык швеи для мага-артефактора! Гораздо полезнее счетовода. Хотя, математика для артефактора тоже крайне важный предмет.

За вышивальным аппаратом мы все втроём, предварительно обналичив двадцать тысяч евро, отправились в мир 2012. Хороший профессиональный вышивальный аппарат обошёлся нам в десять тысяч европейских денег, ещё на несколько тысяч мы закупили тканей и ниток. Один набор одноцветных ниток стоит сто евро, что чуть не заставило повеситься моего внутреннего хомяка, до этого дня спящего глубоким сном.

На такси довезли всё это до своего поместья, точнее до того места, где оно находится в нашем мире, и, спустившись на пляж, переместились в свой мир.

Через десять дней мы стали обладателями сумок с расширенным пространством. Точнее, у нас с Пашей были одинаковые квадратные рюкзаки из камуфляжной ткани с тремя расширенными отделами. Снаружи рюкзак был размером сорок пять на тридцать сантиметров, а отделения открывались сбоку, а не сверху, и были размером сорок на двадцать пять сантиметров, после расширения став сто двадцать на семьдесят пять сантиметров. Самый прикол заключался в том, что даже забитый полностью в закрытом состоянии рюкзак будет выглядеть словно пустой, ибо расширенное пространство хоть и привязано к материальному носителю, но находится непонятно где в подпространстве.

У Лены была аккуратная тканевая сумочка, тридцать на двадцать сантиметров, с тремя отделениями, и украшенная красивой вышивкой лилий с бело-красными лепестками.

Стоит отметить, что в ширину расширенное пространство было тридцать сантиметров, но эта величина была относительной. То есть десять сантиметров ткани было выделено на ширину, но фактически ткань тянулась и деформировалась, и стенка в один момент бывшая длиной, могла запросто стать шириной, и вместе с ней деформировалось и расширенное пространство. Это как обычная тряпичная сумка. Она вроде продолговатая и состоит из двух половинок, но если поместить внутрь объёмный объект, она принимает его форму, главное, чтобы объект поместился. Если привести вместимость в литрах, как маркируют рюкзаки в магазинах, то одно отделение наших с Пашей рюкзаков примерно соответствует рюкзаку вместимостью сто тридцать пять литров, то есть один наш рюкзак способен вместить столько, сколько способны унести четверо выносливых туристов.

***

Интерлюдия 1. Анимесов Владимир Владимирович.

Мой отец был русским, а мать узбечкой. Жили мы в Узбекистане, от отца мне досталась европейская внешность, фамилия и имя с отчеством. В дальнейшем это помогло пробиться в верхушку компартии, ведь имея за собой клан, но с русской фамилией, это было сделать проще, чем будучи каким-нибудь Бердыбудиевым.

С тех пор, как я вырвал свой кусок во время развала союза и покинул Узбекистан, прошло много времени. Как обычно, сижу в офисе, делаю дела, в то время как партнёр по бизнесу неизвестно чем занимается. В принципе, понятно, у него молодая жена из моделей и он найдёт, чем заняться. Хоть он и старик, но сейчас такая медицина, что без крана его сморчок подымут. У меня же ни семьи, ни детей, и зарабатывание денег единственная отдушина.