Архипелаг

— Вот, держи! — Он умудрился незаметно купить игрушку в туристском ларьке около марины и завернул в бумагу, пока дочь спала.

Оушен выхватывает подарок, разрывает бумагу и извлекает плюшевую игуану.

— Ай! Это же игуана! — визжит она.

— Верно.

Оушен осматривает игуану, пытаясь решить, как реагировать на такой подарок и достаточно ли он хорош для Рождества.

— Смотри, какая она мягкая, пушистая и милая, — ободряюще произносит Гэвин.

Она сначала хмурится, потом улыбается, кивает, понимая, что игуана ей нравится, садится на корточки, тычет игуаной в мордочку Сюзи.

— У-у-у-у-у-у!

— Как ты ее назовешь?

— Не знаю.

— У каждого животного должно быть имя. Хочешь назвать ее «У-у-у-у-у»?

— Нет! Лучше я назову ее мистер Ахаб.

— Мистер Ахаб-игуан?

— Да!

— Что ж, капитан Ахаб действительно чем-то напоминал старую ящерицу.

Чуть позже дождь кончается, хотя небо еще закрывают плотные облака, глядящие на землю древними серо-синими лицами. Гэвин втискивает Оушен в махровый комбинезон, и она вскидывает на него серьезные глаза.

— Ты поговоришь с мамой?

— Почему ты спрашиваешь?

— Ну-у-у, а вдруг ты испугаешься?

— Нет, ду-ду, я не испугаюсь.

Она опускает глаза, нижняя губа дрожит, выдвигается вперед.

— Ну ладно, признаюсь, я немножко боюсь.

— Маму боишься?

— Да.

— Почему?

— Вдруг она еще не проснулась? Не сможет подойти к телефону?

— Ты этого боишься?

— Да.

— А если она сможет поговорить, мы поплывем обратно?

— Да. Если она уже проснулась, мы вернемся домой. Обещаю.

Взявшись за руки, они доходят до телефонных будок. Те поставлены здесь специально для моряков, принимают как монетки, так и кредитные карты.

Гэвин вставляет карту в щель, набирает номер тещи. Живот прихватывает от страха. Он закрывает один глаз, ждет, пока пройдет соединение: в Тринидаде звонит телефон — один гудок, два, три… Оушен обеими руками крепко держит его свободную руку.

— Алло?

— Привет, Джеки.

Тишина.

— Джеки, это я. Мы с Оушен. Счастливого Рождества!

— Господь всемогущий!

— Спокойно, Джеки, не будем ссориться. Рядом стоит твоя внучка, она хочет с тобой поговорить.

Молчание.

— Передаю ей трубку. Поздоровайся с бабушкой, солнышко.

Оушен берет трубку, здоровается застенчивым голосом, осмелев, начинает рассказывать про игуан, черепах, голландцев и летучих рыб. Бесконечно долго щебечет о коралловых рифах, гигантских лайнерах, о мальчике по имени Джон.

— Ладно, детка, хватит. — Гэвин забирает у нее трубку.

В трубке тишина.

— Джеки, как ты?

— Как я? — Голос тещи полон холодной ярости. — Что за вопрос! Удивительно, что ты беспокоишься.

— Конечно беспокоюсь! — Гэвин кривит душой, ему никогда не нравилась Джеки.

Она так давно овдовела, что забыла, как можно быть счастливой в браке, а ее дыхание пахнет застарелым никотином и жвачкой от курения.

— Где, черт побери, ты пропадал, Гэвин?

— Я уехал.

— Я в курсе. Мы все в курсе. Где ты сейчас находишься?

— На Арубе.

— С моей внучкой?

— Точно так.

— Немедленно верни ее. Немедленно. Слышишь?

— Джеки, не стоит говорить со мной в таком тоне.

— Клайв думает, что ты собираешься дойти до Галапагоса. Говорит, ты и раньше хотел добраться туда. Это правда?

— Возможно.

— Ты представляешь себе, какой скандал разразился здесь, когда ты сбежал? Все были вне себя. Тебя уволили с работы, ты это знаешь? Тебе плевать, конечно, но мы думали, что ты уже МЕРТВ! Не вышел на работу, телефон молчит, дом заперт — мы боялись, что ты… убил себя и ребенка… Пока Клайв не передал слова Пако, пока не нашли твою машину на стоянке, не обнаружили, что яхты нет, мы вообще…

— Я не умер, как видишь. Мы оба хорошо себя чувствуем.

— Я никогда тебе этого не прощу.

— Понимаю.

— Не могу поверить, что можно вот так просто взять и… уплыть в этом старом корыте. Мы не стали звонить в полицию, хотя могли бы! Могли объявить тебя в розыск! Тебя вообще стоит арестовать за то, что ты без спроса увез Оушен. Интерпол хорошо работает в Венесуэле. Но я послушала Клайва. Мы понимали, как тебе тяжело, ясное дело, мы все переживаем, как же иначе! Но я думала, ты хотя бы к Рождеству вернешься. В школе я сказала, что ты забрал Оушен навестить родственников в Майами.

— Хорошо. Говори что хочешь, мне все равно. Передай Клайву, что я в порядке. И маме скажи, что я скоро позвоню ей.

— Кстати, Одри тоже вне себя.

— Передай ей, что у меня все хорошо.

— Ты мог бы рассказать нам, пожаловаться. Мы помогли бы, что-нибудь придумали.

— А вместо этого я сам себе помог. Как Клэр?

— Клэр?

— Да, моя жена. Мать Оушен.

— Немного лучше.

— С ней можно поговорить?

— Нет. Гэвин, она не знает о вашем отъезде.

— Ну и хорошо.

— Когда ты собираешься вернуться?

— Пока не знаю.

— Клайв говорит, что на борту «Романи» живет призрак, что яхта проклята, полна привидений. И что поэтому ты совершил то же самое, что и тот старый шкипер.

— Что «то же самое»?

— Исчез.

— Что же, возможно, так и есть.

— Клайв говорит, на яхте лежит заклятие.

— Джеки, мне пора идти.

— Что? О нет, Гэвин, подожди, не вешай трубку, мы…

— Позаботься о моей жене.

— Она столько говорит о тебе…

— Пожалуйста, позаботься о ней.

Глава 12 ШОКОЛАДНЫЙ ГОРОД