Архипелаг Грез

Она с улыбкой коснулась моей руки. У нее была теплая ладонь. Она прерывисто, возбужденно дышала, груди взмокли от пота, соски торчали. От прикосновения ее пальцев меня будто пронзил заряд тока, и мне тут же ее захотелось. Мужчина, распростертый у моих ног, только смотрел на меня.

Я смутился, попятился, нырнул в проем и опять оказался в длинном неосвещенном коридоре. Обнаженная шлюха увязалась за мной, подхватив меня под руку. Как выяснилось, в конце коридора, если пройти мимо комнаты «Покинутой Августины», была еще одна дверь, которую я из-за поспешности пропустил. Я потянул за ручку и, навалившись всем телом, открыл ее. Здесь музыка слышалась куда отчетливее. Навязчивое синтетическое пульсирование не умолкало ни на миг. В комнате висел терпкий мускусный запах, усиливший чувственное желание, и я бы с готовностью ответил на призыв девушки, которая привязалась ко мне, но был чересчур напуган и сбит с толку.

Она так и стояла, вцепившись в мою руку. Дверь захлопнулась с таким лязгом, что заложило уши. Я сглотнул, чтобы избавиться от неприятного ощущения. Обернулся, хотел заговорить со шлюхой, но тут, словно из ниоткуда, возникли еще две молодые женщины. Они будто вышли из тени, отделившись от противоположной стены.

Я остался с ними наедине. Все трое были обнажены. Меня, конечно, терзала нервозность, ведь я был совсем неопытен, однако возбуждение на тот момент достигло такого предела, что я едва сдерживался, готовый взорваться в любой момент. Нога моя уперлась во что-то твердое. Обернувшись, я увидел кровать. Просторное ложе с голым матрасом, упругое раздолье, готовое к использованию.

Три обнаженные женщины в облаке похотливых ароматов… Меня подтолкнули, и под нежным касанием пальцев я сел на кровать, а затем, без малейшего сопротивления, опустился на спину. Матрас, набитый соломой или чем-то еще, мягко подался под моим весом. Одна проститутка склонилась ко мне и, приподняв мои ноги, закинула их на кровать.

Чьи-то проворные пальчики стали расстегивать пуговицы мундира, легонько постукивая ноготками. Все было просчитано, ни одного нечаянного движения – они намеренно меня провоцировали и дразнили, добиваясь отдачи. Я был на грани исступления и еле сдерживался; казалось, меня сейчас разорвет. Та, что была ближе к моей голове, стянула с меня рубашку. Каждый раз, когда она наклонялась ко мне или тянулась, чтобы освободить руку из рукава, ее матовый затвердевший сосок рассчитанно касался моих губ.

В мгновение ока я был совершенно наг, в состоянии полнейшего и мучительного напряжения. Женщины вытащили из-под меня одежду и бросили в кучу на дальнем конце кровати. Та, что устроилась у моего лица, прижалась ладонью к моей груди и подалась вперед.

– Выбирай, – шепнула она мне на ушко.

– Что выбирать?

– Кто тебе больше нравится, я или мои подруги.

– Все! – ответил я без малейших раздумий. – Хочу всех и сразу!

А дальше они, не сговариваясь и не подавая друг другу сигналов, слаженно сменили позиции. Чувствовалось, что они часто такое проделывали.

Меня прижали к кровати. Одна обхватила мою ногу, что лежала у самого края, и, приподняв колено, легла на спину поперек матраса, просунув голову в промежуток между моими ногами. Обратив лицо к ягодицам, она обдавала горячим дыханием анус и, обхватив рукой крепкий пенис, удерживала его в вертикальной позиции. Тем временем меня оседлывала ее подружка. Широко расставив ноги и упираясь коленями в матрас на уровне моих ребер, она легонько касалась вагиной головки, не усаживаясь до конца.

Третья в это время тоже уселась сверху, расположив промежность на уровне моего лица. Она чуть-чуть подалась вперед, легонько касаясь своим естеством моих губ.

Вдыхая аромат пленительных женских тел, я вдруг вспомнил полотно, запрятанное в хранилищах галереи. Называлось оно (и вновь на ум пришло название, откуда?) «Услады лентенского пастушка» и было написано на деревянной доске жирными мазками без полутонов.

На репродукциях, равно как и на расстоянии, полотно казалось ровным слоем пунцовой краски, без каких-либо переходов. Интригующая простота и минимализм. Но стоило только коснуться доски рукой, или пальцем, или лбом, как я тоже пробовал, в воображении пробуждался насыщенный образ плотской любви. Предполагалось, что каждый воспринимает картину по-своему. Лично я наблюдал полигамную сцену и активнейшим образом вовлекался в процесс. Молодой человек на постели. Он лежит обнаженный, и его услаждают сразу три голых женщины редкостной красоты. Одна нависла над его лицом, другая седлает пенис, а третья находится снизу, между ягодиц. И все залито тягучим и сладострастным малиновым светом.

И теперь я сам – лентенский пастушок и предаюсь божественным усладам.

Я поддался. Уступил бурной страсти, управляемой умелыми шлюхами. Вожделение достигло немыслимого предела, я торопился навстречу неминуемой развязке, а все тайны, загадочные полотна и странные совпадения сами собой отошли на задний план.