Архипелаг Грез

Лес был наполнен влажными ароматами тропиков. Сюда не проникало полуденное солнце, что так жарко палило в саду, и под густыми кронами блестели капли воды от недавно прошедшего ливня. Терпкий и приторный запах исходил от нагретой коры. Перекликались какие-то птицы, а может, животные.

Меж невысоких деревьев вилась узкая тропка, и вскоре впереди мелькнуло иссиня-черное платье Аланьи. Она шла, не оборачиваясь и никоим образом не выдавая, что слышит, как он пробирается следом.

Когда Шильд догнал ее, она спросила, не поворачивая головы:

– Кто вы такой?

– Вы прочли мое имя на карточке.

Следуя за ней по пятам, он невольно залюбовался ее формами. Она придерживала платье, чтоб не замарать его о влажную землю, и эластичная ткань соблазнительно натягивалась на бедрах.

– Что же вы делаете на наших похоронах, Грайан Шильд?

– Я прибыл по поручению дядюшки. – Он вкратце поведал о полученной два дня назад телеграмме и о пути, который занял весь день и всю ночь.

– Грайан Шильд, – размышляла она. – Это не островное имя.

– Так и есть.

– От чего же вы прячетесь здесь? От призыва в армию? От налогов?

– Ни то ни другое.

– Беглый преступник?

– Есть масса других поводов переехать на острова.

– Наслышана, наслышана. Вы не первый. А вот мы здесь живем с младых лет.

– Прекрасно вас понимаю.

За все время разговора она ни разу на него не взглянула и не обернулась. Она продиралась сквозь колючий кустарник, и вслед за ней в лицо Шильду летели брызги. Капли сорвавшейся с веток воды оседали на платье, как крошечные драгоценные камни.

– Выходит, для вас тут – сплошь чужие лица?..

– Мне успели представить вдову покойного и его сыновей.

– Я так и думала. – Аланья обернулась и мельком взглянула на него. Что-то новое промелькнуло в ее глазах – живая мысль вместо просчитанного посыла. Она откинула на шляпку вуаль, устремив к нему бледное и откровенно доверчивое лицо.

– Зачем вам вообще думать обо мне? – спросил он.

– Просто навожу о вас справки. К тому же вы выглядите обеспокоенным.

– Странно, особенно в нынешней ситуации, что моя личность имеет хоть какое-нибудь значение.

– Имеет, Грайан Шильд, еще какое.

Она постоянно повторяла его полное имя. Есть ли в этом какой-то смысл, или все дело в акценте? А может, по забавному совпадению, эти слова что-то значат на их наречии – ведь он уже слышал их от других. Возможно, он неправильно понял значение сегодняшних событий и это вообще не похороны? А то, что он счел откровенным, не в меру уместным заигрыванием – тоже очередное недоразумение из-за полного непонимания им островных традиций и обычаев? Погрузившись в мысли, Шильд запнулся о корень, выпирающий из земли.

Разыгралась жара, и он снова пожалел, что поплелся за девушкой в лес и продирается сквозь буйную растительность, пытаясь поддерживать светскую беседу. Он устал следовать за ней, как собачонка, и слушать ее, не видя выражения лица. Но вот тропа немного расширилась, и Шильд поравнялся со спутницей. Даже не взглянув на него, она ускорила шаг. Тропа вновь сузилась, и он решил прекратить бессмысленную погоню. Аланья Мерсье прошла по инерции несколько шагов, полагая, что он движется следом, затем, разгадав его намерение, обернулась к нему лицом.

– Вы ведь никогда не бывали на наших похоронах?

– Нет, но бывал на материке.

– И уж точно не на кремации, – заметила она. – Это бросается в глаза. Вы растерялись, когда гроб понесли к печи.

– Да, правда.

– Для нас это тоже в диковинку. Из нашей родни еще никого так не хоронили.

– А теперь что, какой-то особый случай?

– На нашем острове свои законы. Здесь способ захоронения зависит от причины смерти, и в случае с кузеном это кремация. Вам известно, как он погиб?

Шильд покачал головой. До сих пор он особенно не задавался этим вопросом. Мерсье, вероятнее всего, был ровесником его дядюшки, лет под восемьдесят, и Шильд автоматически предположил, что смерть его связана с каким-нибудь старческим недугом, типичным для подобного возраста.

– Его ужалило насекомое. Трайм, – произнесла Аланья.

Она сказала об этом спокойно, как о свершившемся факте, но ее слова ошеломили Шильда. Он почувствовал тошноту, нехватку воздуха и отвращение. Закружилась голова.

– Трайм?

– Вы наверняка про них слышали.

– Я понятия не имел, что эти твари нападают на людей, – вяло пробормотал он. Не хотелось верить своим ушам.

– Обычно – нет, но хватило одного, который забрался в дом. Слуги потом нашли дыру в защитной сетке на окне. Видимо, насекомое заползло под обивку кресла. Там его и нашли, с раной в спине. Трайм проколол жалом ткань. В больнице сказали, что рана была необычная, ведь траймы, как правило, жалят незащищенную кожу.

Шильд содрогнулся.

– Лучше бы вы мне не рассказывали. Я боюсь этих тварей!

Голос предательски дрогнул, несмотря на все попытки логически мыслить и держать себя в руках. Аланья невзначай растревожила тайную фобию.

– Поберегитесь, здесь их полно, – проговорила Аланья и чему-то улыбнулась. – Наш остров – рекордсмен по числу их колоний.

«Она нарочно надо мной измывается», – подумал Шильд.

– Вернемся в особняк? – предложил он.