Архипелаг ГУЛАГ. Книга 2

Там все ходили с ножами. Суки и блатные каждый день резали друг друга. Повар (сука) наливал по произволу: кому густо, кому жидко, кому просто черпаком по лбу. Нарядчик ходил с арматурным прутом и одним его свистящим взмахом убивал на месте. Суки держали при себе мальчиков для педерастии. Было три барака: барак сук, барак воров, барак фраеров, человек по сто в каждом. Фраера – работали: внизу близ лагеря добывалась известь, потом её носилками поднимали на скалу, там ссыпали в конусы, оставляя внутри дымоходы; обжигали; в дыму, саже и известковой пыли раскладывали горящую известь.

В Джидинских лагерях известен штрафной участок Баянгол.

На штрафной ОЛП Краслага Ревучий ещё до всяких штрафных прислали «рабочее ядро» – ни в чём не провинившихся крепких работяг сотни полторы. (Штрафной-то штрафной, а план с начальства требуют. И вот простые работяги осуждены на штрафной!) Дальше присылали блатных и большесрочников по 58-й – тяжеляков . Этих тяжеляков урки уже побаивались, потому что имели они по 25 лет и в послевоенной обстановке, убив блатного, не утяжеляли своего срока, это уж не считалось (как на Каналах) вылазкой классового врага.

Рабочий день на Ревучем был как будто и 11 часов, но на самом деле с ходьбой до леса (5–6 км) и назад получалось 15 часов. Подъём был в 4.30 утра, в зону возвращались в восьмом часу вечера. Быстро доходили , и значит, появлялись отказчики. После общего развода выстраивали в клубе отказчиков, нарядчик шёл и отбирал, кого в довод . Таких отказчиков в верёвочных лаптях («обут по сезону», 60° мороза), в худых бушлатах выталкивали за зону – а там на них напускали пяток овчарок: «Взять!» Псы рвали, когтили и валяли отказчиков. Тогда псов отзывали, подъезжал китаец на бычке, запряжённом в ассенизационный возок, отказчиков грузили туда, отвозили и выворачивали тележный ящик с насыпи в лощину. А там, внизу, был бригадир Лёша Слобода, который палкой бил этих отказчиков, пока они не подымутся и не начнут на него работать. Их выработку он записывал своей бригаде, а им полагалось по 300 граммов – карцерный паёк. (Кто эту всю ступенчатую систему придумал – это ж просто маленький Сталин!)

Галина Иосифовна Серебрякова! Отчего вы об этом не напишете? Отчего ваши герои в лагере ничего не делают, не горбят, а только разговаривают о Ленине и Сталине?

Простому работяге из Пятьдесят Восьмой выжить на таком штрафном лагпункте почти невозможно.

На штрафной подкомандировке СевЖелДорлага (начальник – полковник Ключкин) в 1946–47 годах было людоедство: резали людей на мясо, варили и ели.

Это было как раз сразу после всемирно-исторической победы нашего народа.

Ау, полковник Ключкин! Где ты выстроил себе пенсионный особняк?

Глава 16 Социально-близкие

Воспевание блатных в мировой литературе. – И разумеется, в советской. – Блатной певец на Калужской заставе. – Удержание уголовников в узде до революции. – Рассвобождение в год революции. – Безпризорники, сироты Гражданской войны. – Чекисты и урки, кто кого перевоспитал? – Пункты жизненной психологии блатного. – Почему они не воруют у государства. – Как их натравили на частные грабежи. – Социалистическое государство против лошади и собаки. – Ловить ли воров? судить ли их? – Амнистия 1953 года, воровская свобода. – «Предел необходимой обороны». – Государство не защищает граждан. – Как помогает преступнику советская боязнь гласности. – «Довеска» несовершённых преступлений. Дело Петра Кизилова. – Кто вступится за справедливость – раскается осьмижды.

Как «социально-близкие» выводятся из классовой теории. – Как им втолковывают. – «Использовать лучшие свойства блатных». – Блатные – владетели наших жизней. – Блатная администрация вместо чекистской. – На производстве – за счёт Пятьдесят Восьмой. – Береговая на Волгоканале. – Зверства «честных воров». – За порогом злодейства?

Слово в защиту блатных. – Почему им не пользоваться плодами своей непокорности? – Жить – везде. – Виды татуировок. Наркотики. – Всё – своё. – Как далеко заходят карты. – Почему они должны любить труд? – Блатные и Отечественная война. – Честь блатных – не укреп лять тюрьму. – Рассказ Томаса Сговио. Расправа на вахте. – Блатные ро́маны. – Фальшь и бред драматурга Погодина. – Иерархия паханов. – Правилки. – Несовместимость с «фраерским» миром. – Крытки сломали хребет блатного мира.

Присоединись и моё слабое перо к воспеванию этого племени! Их воспевали как пиратов, как флибустьеров, как бродяг, как беглых каторжников. Их воспевали как благородных разбойников – от Робина Гуда и до опереточных, уверяли, что у них чуткое сердце, они грабят богатых и делятся с бедными. О возвышенные сподвижники Карла Моора! О мятежный романтик Челкаш! О Беня Крик, одесские босяки и их одесские трубадуры!