Архипелаг мореплавателей

«Стивенсон отметил Самоа на карте мира, — писал о нем один самоанец. — До этого люди знали о нас очень мало, и только благодаря его книгам наши острова получили известность. За это мы благодарны ему и всегда будем чтить его память».

Практическую ценность известности писателя поняли только много лет спустя после его смерти. В Апиа собрали произведения Стивенсона (в том числе ряд первых изданий), а места, связанные с его именем, — Ваилиму и могилу на горе Ваэа — поместили в список достопримечательностей для туристов.

ВОЖДИ И ОРАТОРЫ

Кто ты, матаи?

На западном побережье Савайи, около деревни Фалеалупо, на поверхности океана можно увидеть два водоворота: один небольшой, другой более широкий. Здесь духи мертвых входят в пулоту,или подземное царство.

Они прибывают со всех сторон архипелага, напрямик через горы и леса, прыгают со скал в море и плывут на запад. Все время на запад. Души великих и достойных, души бедных, прочие души, души великих самоанских вождей и деревенских дурачков — все они после смерти совершают один и тот же путь. Но только до Фалеалупо. Здесь их дороги расходятся. Души людей низкого происхождения ныряют в малый водоворот, людей состоятельных — входят в потусторонний мир через большой и удобный водоворот Малотоалии.

Боги не любят равенства. Ну а люди? В хижине на берегу моря сидит мужчина. Жесткая ткань cuanoс коричнево-черным рисунком опоясывает его бедра. Шею украшает огненное ожерелье из плодов пандануса. Мужчина грузен, представителен, вызывает уважение. Он неподвижно сидит на скрещенных ногах. Только руки ритмично двигаются вдоль бедра: до колена и вверх, вниз и вверх… Между ладонью и бедром кокосовое волокно свивается в толстую веревку. Это единственная работа, достойная матаи! Уже с первого взгляда видно, что он не простой человек. Нго фигура, одежда, полная достоинства праздность позволяют, без сомнения, узнать в нем патриарха рода. Но как распознать матаи в человеке, случайно встреченном на улице?

— Откуда ты знаешь, что он вождь? Может быть, ты его лично знаешь? — спросила я симпатичную самоанку Сулу, которая показала мне на Прибрежной улице высокого мужчину с седоватой шевелюрой.

— Нет, я вижу его в первый раз, но он выглядит как матаи.

Я посмотрела на идущих мимо людей. Для меня все они были одинаковы. Спокойные лица, неторопливая походка, разноцветные лавалава, цветы за ушами… Некоторые несли в руках зонты и маленькие чемоданчики, перевязанные потрепанными ремешками.

— Я не вижу никакой разницы.

Сулу беспомощно развела руками. Но ведь это же сразу бросается в глаза! Выражение внутреннего удовлетворения на лице, решительная походка, ступни опускаются на мостовую с некоторой осторожностью, словно хотят подчеркнуть, что несут на себе нечто большее, чем просто тяжесть грузного тела.

— Я не могу этого тебе объяснить, но позднее ты все поймешь сама.

Сулу была права. Со временем я научилась интуитивно выделять в толпе отдельные фигуры вождей, распознавать их не только по церемониальному облачению и реквизитам занимаемого поста и не только потому, что они в среднем весят больше остальных самоанцев. Я научилась обращаться к ним приглушенным голосом с использованием предписанных форм приветствий. Но еще долго не могла понять, кто они и какова их роль в обществе. Помог мне один знакомый матаи.

— Матаи — это аристократ по выбору, а не по рождению, обладатель родового титула большего или меньшего значения в традиционной общественной иерархии. Он — глава семьи, ее мозг и совесть («и брюхо…» — подумала я зло, потому что уже тогда немного знала Самоа). В семье все нетитулованные мужчины и женщины должны ему служить и подчиняться его приказаниям. Он, со своей стороны, заботится о семье, распоряжается землей и всем имуществом рода, следит за справедливым разделом урожая и представляет семью во внешнем мире.

— И как же он это делает?

— Он выступает от ее имени во время официальных торжеств и старается, чтобы семье, представленной его особой, оказывали соответствующие почести. Это уже дела престижа, понятные каждому самоанцу. Уважение, оказанное матаи, а тем самым и всей семье, измеряется, помимо прочего, числом и ценностью даров, полученных во время маланги,очередью в выступлениях ораторов; местом, которое ему предоставляют в доме советов и так далее.

— Из скольких человек состоит самоанская семья, или, как вы ее называете, аинга?

— Из нескольких, нескольких десятков или даже нескольких сотен человек. Часть их не состоит в кровном родстве. Это всего лишь породнившиеся или приемные лица.

— У каждой семьи только один матаи?