Архипелаг раздора (СИ)

Левиафан не ответил и поплыл к горизонту, направляемый решительной рукой хозяйки.

Облака разошлись, на небо выбралась луна и слабо осветила ребристый океан. Девушка замерзла и устала, хотелось оказаться во дворце, в уютных покоях, чтобы рядом сидела любимая нянюшка и рассказывала ей истории из своей молодости. Но вокруг шумела стихия, завывали ветры и острые пики скал, что тянулись вдоль всего побережья, не давали вылезти на сушу. И зачем она только следила за Германом? Лучше бы не знала всего этого и наслаждалась иллюзией, что Элла никогда не напишет письмо. А ведь она сама подтолкнула подругу к смелому шагу… Возможно, если бы не её совет, ничего этого просто бы не произошло.

Постепенно Корд обогнул мыс Грозный и оказался ближе ко дворцу. Ещё немного и впереди загорятся тусклые огни Корпуса Левиафанов, но незаметно выйти через стойло не получится — вдоль длинных загонов всегда не спит ночная стража. Марианна повернула к берегу и, как только её стопы коснулись песчаного дна, отпустила Корда.

— Домой! — она отдала приказ не слишком-то уверенно, и огромный морской зверь в нерешительности посматривал то на неё, то в сторону. — Домой!

Наконец он понял, фыркнул и скрылся под волнами, не оставляя после себя ни единого всплеска.

Марианна вышла на берег, тяжело волоча ноги. Она почти не чувствовала их от холода, но совершенно не боялась — её здоровью можно было позавидовать. В голове кружились образы Германа и Эллы, их счастливые лица, их поцелуи на закате, принцесса пыталась освободиться от наваждения, переключиться на опасный прыжок, чтобы пожалеть об этом, чтобы больше такого никогда не совершать, но безрассудный поступок тонул в иных переживаниях.

Девушка брела вдоль берега, бездумно смотря вперед, и уже прошла мимо юркнувшей за скалу фигуры, как внутренний толчок заставил замереть. Она с ужасом подумала о шпионе, о своей жизни, о том, что будет, если её возьмут в плен или, ещё страшнее — если убьют. Только сейчас она впервые задумалась о ценности своей жизни — жизни принцессы, и вспомнила королеву, которая не зря беспокоилась.

— Марианна? — прозвучал знакомый и очень удивленный голос.

Совесть сразу же уснула, и девушка с облегчением пошла навстречу Виктору.

— Я думала, это… — она запнулась, вспомнив, каким образом узнала о шпионах.

— Разбойник? — подсказал мужчина, поравнявшись с ней. — Морские богини, что с тобой?!

Он испуганно коснулся её мокрых плеч.

— Я… плавала.

— В такой холод?!

— Не так уж и холодно. В воде точно теплее. А ты что тут делаешь?

— Не поверишь, — улыбнулся он, — я тоже хотел поплавать.

— В такой холод?! — передразнила его принцесса, и они оба рассмеялись.

— Ну я-то действительно иногда прихожу сюда искупаться, но сегодня погода разыгралась, и я просто наблюдал за океаном. Он успокаивает. Заботы забываются… А вот почему ты всё-таки такая мокрая? И почему одна так поздно вне стен дворца?

— Я не очень удачно упала.

— В океан?

— Я шла по берегу, споткнулась и упала, и меня накрыла волна.

— Ладно, — согласился Виктор и снял с себя плащ. — Ветер действительно зверский, ты можешь простудиться.

— Спасибо…

— Да было бы за что.

— Я не про плащ, но и про него тоже! — поспешно добавила Марианна. — Вы не пытаете меня…

— У меня иной род службы, — звонко рассмеялся тот. — Пытки — это не моё. Пойдём, я провожу тебя во дворец.

Его руки были так мягки и так теплы, что принцесса позволила приобнять себя за плечи — может, ему удастся её согреть? Ветер хлестал изо всех сил и неизменно пробирал до самых костей.

— Твой отец был моим лучшим другом, — заговорил мужчина, — и я обещал ему защищать его детей, как своих.

— Он знал, что умрёт?

— Чувствовал, наверное. Жаль, что ты его не застала. Он был хорошим человеком.

— Зачем ты мне это рассказываешь?

— Затем, чтобы ты знала — мне можно доверить тайны.

— Но у меня нет тайн.

— Поэтому твоё сердце колотится так сильно, что я чувствую его даже в себе?

Виктор всегда был проницательным, и даже сейчас, глухой ночью, когда зрения хватало разве что дорогу разобрать, он безошибочно определил настроение принцессы.

— Тебя сложно обмануть, — проворчала та.

— А ты и не пытайся. Что случилось? Я могу тебе помочь?

— Ты не расскажешь королеве?

— Сложно сказать. Вдруг ты задумала переворот? А этого, увы, я скрывать не стану. Да и не хочу.

— Все любят королеву Анну… — недовольно пробурчала девушка, и в голосе её, помимо обиды, слышалась печаль.

— А почему бы её не любить? После смерти твоего отца, когда всё свалилось на её плечи, она выстояла и не сломалась. С её приходом государство лишь стало сильнее.

— Оно и так было сильное.

— Да, но ты не справедлива к матери. Она ведь могла и развалить то, что досталось от родителей, но вместо этого лишь укрепила нашу мощь. При ней были построены новые школы, открыта Королевская Академия Анны…

— Академию она открыла ради собственного тщеславия! — перебила принцесса.