Архипелаг в огне

— Скоро, — подхватил его собеседник, из той породы дородных англичан, которые всегда кажутся сидящими на тюке с шерстью, подобно спикеру их палаты общин, — скоро не найдется ни одного матроса, который согласился бы служить на кораблях, плавающих в водах Архипелага.

— Ох, этот Сакратиф!.. Этот Сакратиф! — твердили повсюду с неподдельным негодованием.

— Замечательное имечко! — радовался про себя хозяин кофейни. — От него дерет в горле и все время хочется пить.

— В каком часу отплывает «Сифанта»? — спросил негоциант.

— В восемь часов, — отвечал один из корфиотов. — Но, — прибавил он с изрядной долей сомнения, — мало отплыть, надо еще достичь цели!

— Э! Достигнут! — воскликнул другой корфиот. — И никто не посмеет утверждать, будто какой-то пират препятствовал действиям британского флота…

— И греческого, и французского, и итальянского! — бесстрастно перечислил сидевший поблизости английский офицер, словно хотел, чтобы все государств-а получили свою долю неприятностей в этом деле.

— Однако, — продолжал негоциант, вставая из-за стола, — время идет, и если мы хотим проводить в путь «Сифанту», то нам, пожалуй, пора отправляться на эспланаду!

— Нет, — возразил его собеседник, — не к чему торопиться. Ведь об отплытии судна возвестят пушечным выстрелом!

И они снова присоединились к хору голосов, призывавших проклятья на голову Сакратифа.

Решив, что теперь самое время вступить в разговор, Николай Старкос обратился к своим соседям по столику; при этом ничто в его речи не обличало уроженца Южной Греции.

— Позвольте мне, господа, спросить вас, что это за «Сифанта», о которой только и говорят сегодня?

— Это корвет, сударь, — отвечали ему. — Его приобрела, снарядила и вооружила на собственный счет компания английских, французских и греческих негоциантов; экипаж «Сифанты» набран из людей тех же национальностей, а командует ею храбрый капитан Страдена! Быть может, корвету удастся то, что до сих пор не удавалось ни английским, ни французским военным кораблям!

— Ах, вот что, — произнес Николай Старкос, — отплывает корвет!.. А куда, позвольте осведомиться?

— Туда, где он сможет обнаружить, схватить и вздернуть всем известного Сакратифа!

— В таком случае я попрошу вам сказать мне, кто такой этот всем известный Сакратиф.

— Вы спрашиваете, кто такой Сакратиф? — в растерянности воскликнул корфиот, к которому присоединился англичанин, выразивший свое изумление одним только возгласом: «О!»

Нельзя было не поразиться тому, что в Корфу отыскался человек, ничего не слыхавший о Сакратифе, когда вокруг все только и говорили о нем.

Капитан «Каристы» сразу же заметил, какое впечатление произвела его неосведомленность. Поэтому он поспешил добавить:

— Я приезжий, господа. Только что прибыл из Зары, так сказать, из самого сердца Адриатики, и понятия не имею о том, что происходит сейчас на Ионических островах…

— Скажите лучше, что творится на всем Архипелаге, — воскликнул корфиот, — ибо Сакратиф поистине превратил Архипелаг в зону своего разбоя!

— А! — произнес Николай Старкос. — Стало быть, речь идет о пирате?..

— О пирате, о корсаре, о морском разбойнике! — отозвался толстый англичанин. — Да! Сакратиф заслужил все эти имена и другие, еще более ужасные! Никакими словами не передать его злодеяний!

Выпалив все это, англичанин с минуту отдувался и, переведя дыхание, продолжал:

— Меня удивляет, сударь, что еще существует европеец, не слыхавший о Сакратифе!

— Не стану отрицать, милостивый государь, — ответил Николай Старкос, — имя это мне знакомо, но я не знал, что именно оно так взбудоражило сегодня весь город. Разве пират намерен высадиться в Корфу?

— Посмел бы только! — вскричал негоциант. — Он никогда не отважится ступить на землю нашего острова.

— В самом деле? — усомнился капитан «Каристы».

— Разумеется, сударь, а если бы он решился на это, то виселицы, слышите, виселицы, вырастали бы сами собой на его пути и петля захлестнула бы его на каком-нибудь перекрестке.

— Ну коли так, то почему же такие волнения? — переспросил Николай Старкос. — Я здесь около часа — и никак не могу взять в толк, чем вызвана общая тревога…

— Я вам это мигом объясню, — ответил англичанин. — С месяц тому назад Сакратиф захватил два коммерческих судна: «Three Brothers» и «Carnatic»; больше того, он продал на рынках Триполитании матросов обоих экипажей, уцелевших после боя.

— О! — вскричал Николай Старкос. — Вот черное дело, и Сакратифу, должно быть, придется когда-нибудь раскаяться в нем!

— Тогда, — продолжал корфиот, — несколько негоциантов соединились и общими силами снарядили великолепный военный корвет, весьма быстроходный, с отборным экипажем под командой отважного моряка капитана Страдены, который начнет охоту на Сакратифа, и теперь уж можно надеяться, что пират не избежит заслуженной кары и перестанет, на конец, мешать торговле в Архипелаге.

— Ну, изловить его не так-то просто, — пробормотал Николай Старкос.

— Весь город в волнении, — снова заговорил английский купец, — все жители собрались на эспланаде, чтобы восторженными криками проводить «Сифанту», когда она поплывет вниз по Корфскому проливу.