Архираб (СИ)

- О, величайшие стражи Великого Хана. Слушаюсь и повинуюсь, - громко ответил я, кротко взирая на огненных парней. Добрая треть всех ифритов в Вабаре принадлежало к Руке Казнящей – специального подразделения джиннов, что ищет и карает отступников и предателей. Большинство из нас предпочитает в случае какого-либо происшествия пойти в рабство к кому-нибудь из магов. Желательно бессмертных. Ибо они, как и мы джинны можем не замечать течения времени. Куда хуже, когда мы идем в рабство к смертным. Да, многие из смертных способных привязать джинна как раба, являются магами и колдунами и тоже теоретически могут жить очень долго, однако есть нюанс. После смерти хозяина мы обязаны вернуться в Вабар, а если нет, то за нами начнет охоту Рука Казнящая – особый отдел бойцов-ифритов, который выступает в роли милиции у джиннов. Как правило, подобное случается достаточно часто, поэтому местные милиционеры не скучают.

- По какому делу ты, марид, желаешь пересечь порог Марибана? – грозно пыхнув пламенем спросил левый ифрит.

- О, достопочтимый страж, да улыбнется Аллах и все его гурии, глядя на твою бессмертную жизнь. Дело моё пустяковое и я прошу аудиенции не у Великого Хана, да будут его дни вечны, а у его правой руки, Великого Визиря Барахии.

- Так что за дело привело тебя к нему? – на полтона дружелюбнее спросил второй ифрит, пыхнув чуть более слабым огнем в мою сторону. Так как я на четверть ифрит, то без труда впитал в себя созданный огонь.

- Хочу попросить его взять меня в ученики, пропустите пожалуйста, - вежливо попросил я, используя взгляд кота из Шрека. С моими новыми возможностями сделать это было несложно.

Вежливость города берет, так мне говорили очень-очень давно, наверное прошлой жизни, но Лэнг побери, это работает. Ифриты явно задумались и один из них отошел на полшага влево как бы говоря, «проходи давай». Дважды мне говорить не надо было, поэтому используя возросшие возможности я быстро проник в святая святых мира джиннов – Марибан.

Пролетев сквозь ворота, я очутился в прекрасно обустроенном коридоре. На стенах висели шикарные картины, скульптуры и панно. Абсолютное большинство из них было откровенно порнографическим, хотя периодически встречались и такие, что даже искушенный в похоти разум джинна не смог уловить сразу сексуальный подтекст.

Коридор, ведущий в покои Великого Хана, был до одури длинным. Нет, идти по нему не было скучно, повсюду висели указатели виде картин, изразцов, мраморных плит на стенах. Если говорить коротко, то попади в Марибан однажды какой-нибудь ценитель искусства, его за уши не смогли бы вытащить оттуда. А еще там присутствовал соответствующий запах. Очень насыщенный и навязчивый. Если бы сюда попал человек, то он чувствовал желание забраться с головой в навоз, а туман-бульон ограничивал бы его зрение, да и чувствовал себя не лучшим образом. Джинны видят немного по-другому, мы видим саму магию и нам не требуется много тренировок для видения третьего слоя души. Но в случае с человеком, ему стоит только посочувствовать. Так как обоняние у нас, джиннов, не такое чувствительное, как у человека, то нам требуется делать запахи настолько сильными, чтобы прямо пробирало. Мне, конечно нравился запах, сладкий, душистый и довольно сильный, но я с грустью обнаружил, что человеку здесь будет, сначала хорошо, но впоследствии он будет мечтать зарыться носом в выгребную яму или залить в ноздри ядреный уксус.

Изредка прямо из стен слышались охи и ахи, а еще постоянно играла музыка неведомых музыкантов. Нет, она не была неприятной или фальшивой. Попробуй допустить фальшь в доме Великого Хана и тогда ты будешь молиться о быстрой смерти. Однако, джиннам почему-то нравится постоянство. Ей-богу прямо олицетворение консерватизма. У каждого дома Вабара своя музыка, как правило, длящаяся круглые сутки без перерывов и выходных. Однако меня заинтересовала мелодия, которую я слушал сейчас. Играла скрипка-кеменге, тростниковая флейта-саламие, гобой-цембре о восьми дырках и цимбалы. Мотив был неторопливый, однако я знал, что стоит Великому Хану пожелать, как он мгновенно изменится на более быстрый или напротив еще более медленный. Для сравнения, у меня дома играла беримбау, сдабриваемая звуками мандолины и сопровождалась ударами по пандейре и куике. Уж не знаю, как неведомые музыканты вообще умудрились подобное совместить, но получалось… приемлемо, если бы я не слушал это каждый день.

Долетев до развилки, где одна дорога вела прямиков в женскую часть дворца, куда вход был доступен самому Великому Хану, его правой руке, то бишь Барахии, верховному каиду и сардарам ифритов от Левого и Правого Крыла Огня, я остановился. Задумавшись, я принял решение полететь в другую сторону, где увидел множество собратьев, которые не преминули возможностью развлечься и не попытались поиграть со мной. Мне же не особо хотелось тратить время, поэтому я полетел дальше, прямо к залу, где сидит нынешний Великий Хан.