Архитектор

Наше появление в главном зале вызвало одинаковый всплеск восторга от трёх девчонок разного возраста. Все пытались погладить лису, спрашивали, где она была и как себя чувствует. Кон отвечала им, что всё хорошо, и что она рада быть в своей норке со своими подругами. При том я понял, что она транслирует эмоции не только мне, но и всем, кто её касается. Это вызвало у меня ещё один приступ ревности, так что я оставил питомицу девочкам, а сам собрался уйти.

- А лепёшки? – спросила Наташа.

- Какие лепёшки? – не понял я.

- Ну, когда пытаешься испечь хлеб без дрожжей, лучшее что можно получить, это лепёшки. – с улыбкой сказала Алиса.

Мы прошли через портал, и оказались в другом мире. Здесь только-только начинался закат, небо было подсвечено оранжевым, а редкие тучки походили на сочные красные ягоды.

На сей раз кулинарные эксперименты закончились не степным пожаром, а успешным приготовлением чего-то, похожего на лаваш. Я материализовал большую тарелку и четыре походных кресла из трубок и ткани, мы уселись кружочком и стали пробовать получившуюся выпечку.

- Фигня. – заявила Пуговка, съев небольшой кусок лепёшки.

Наташа зашипела на неё, а я не стал доверять вкусу ребёнка. И правильно сделал – лепёшки были отличные! Особенно после того, как неделю не ел никакого хлеба.

- Ну, я действительно их пересолила. – вздохнула Алиса.

- А лисичке нравится! – Пуговка скормила свою лепёшку Кон. Ей действительно понравилось, хотя в физической пище она уже почти не нуждалась.

- Мне тоже. – сказал я.

- Надо ещё поставить. – резюмировала Наташа.

Тем временем, я доел лепёшку, а Алиса выгнала Пуговку спать. Когда мелкая ускакала в портал, заверив злую тётю что спать она не ляжет никогда, Алиса взяла лепёшку, придвинулась ко мне поближе и начала отрывать от неё маленькие кусочки, каждый из которых она отправляла мне в рот. Я слегка офигел от такой наглости, но отказываться не стал. И это вызвало приступ ревности уже у Кон!

Она фыркнула, подцепила лепёшку зубами и подкинула её в воздух. Упасть ей было не суждено – прямоугольное полотно из теста зависло в воздухе перед лисьей мордой. Я понял, что она применяет наши с ней основные навыки одновременно, чтобы создать опору из уплотнений там, где на самом деле нет ничего. А чтобы лепёшка не падала, как попавший в уплотнение кирпич, она делает её призрачной, состоящей из воображаемой пустоты. Получалось, что в уплотнённом пространстве никакой пустоты быть не может, значит из двух «несуществующих», не-физических эффектов можно сделать вполне физическую опору.

Кон двинулась ко мне и собралась прыгнуть ко мне на колени, но я создал перед ней лесенку из уплотнений, и она поднялась прямо по воздуху, так, чтобы моё лицо было прямо напротив её морды. Я подался чуть навстречу, и взял парящую лепёшку своими зубами, от чего у Кон случился мощнейший приступ милоты. Я удивился, что не только мы можем считать животных красивыми, но и они нас. Во всяком случае животные с такими развитыми эмоциями…

Кон соскочила с лесенки и всё же устроилась у меня на коленях, свернувшись клубочком. Алиса смотрела на всё это, открыв рот в немом удивлении, Наташа тоже была в шоке. Мы посидели ещё, пока не поджарилась вторая партия лепёшек, на сей раз недосоленных, потому что тесто делала наёмница. Зато они были более румяные, а иногда и вовсе горелые – готовить Наташа умела не очень.

К концу вечера Система сообщила мне, что навык эмоциональной связи улучшен, и теперь я могу передавать целых пять навыков через него. Ну а у Кон от вампира как раз появился один очень интересный:

«Вытягивание маны: вы наделяете часть своей ауры особой чувствительностью. Соприкасаясь с объектом, чувствительная часть ауры может ощутить заключённую в нём ману и попытаться втянуть её в себя».

Я взял этот навык и приступил к экспериментам. Первым, что я узнал была стоимость использования «вытягивания». Огромная! Непропорционально большая, я тратил в три раза больше маны, чем когда орудовал мечом под усилением и ускорением одновременно! И всё ради того, чтобы руки начали светиться красным…

Но были и некоторые достоинства. Во-первых, я восстанавливал почти всю ману, затраченную на материализацию, когда хватался за созданное с активным вытягиванием. Во-вторых, мана присутствовала абсолютно во всём – в воздухе, земле, траве и особенно – в людях. Правда, очень мало, хотя постоянное применение вытягивания на воздух чуть компенсировало затраты.

Трава, которой я касался, мгновенно умирала, а если я продолжал вытягивать из неё ману, то рассыпалась в пыль. То же самое случалось с едой. Наблюдая за моими экспериментами, Наташа потребовала, чтобы я атаковал вытягиванием и её. Я раньше не замечал за ней мазохистских наклонностей, но она объяснила это тем, что должна знать, чем могут сражаться наши враги.