Читаем Архитектура г. Оренбурга XVIII—XX веков полностью

Два главных одноэтажных каменных здания, длиной около 25,5 м каждое, поставили вдоль улицы, между ними осталось свободное пространство, отделенное от улиц забором с воротами. Эти места остаются занятыми до наших дней в том же порядке. Строить их начали, очевидно, сразу, так как на плане 1797 г. в экспликации дается перечисление занимающих здания специалистов и начальства. Пропорции при длине в 25,5 м и высоте до крыши немного более 5 м представляются удачными. Высота в интерьере была немного больше 4 м. Плоскость стены лицевого фасада разделили пилястрами на 7 частей, где в каждой были оконные проемы. Углы зданий тоже выделили пилястрами тосканского ордера, как и антаблемент и карниз. Спокойный тон несколько оживлялся наличниками с барочными ушками, хотя прямоугольными, и прямыми карнизами.

На крышах было по два слуховых окна, но в одном здании они находились по вертикалям над третьими с обеих сторон окнами, на другом же устроены несколько шире. Забор сделали в виде заплота, тройные ворота поставили в центре. Таким образом, соблюдена была строгая симметрия, что видно на помещаемом рисунке (с. 32). Во дворе было несколько деревянных служб, в том числе конюшни. В этих постройках инженерная команда просуществовала более 80 лет, имея в своем распоряжении постройки на противоположной стороне улицы. В 1880-х годах вместо одноэтажных возвели двухэтажные здания, существующие и в настоящее время, одно из них при этом стало длиннее, получив и территорию бывшей кордегардии, так как крепости уже не было.


Резиденция военных губернаторов в начале XIX века.


Завершая общее описание переходного периода XVIII—XIX вв., нужно отметить резиденцию военного губернатора, которая находилась недалеко от Троицкой церкви. Дом внешне совершенно ничем не выделялся: гладкие стены, 10 оконных проемов без украшенных наличников и определенного ритма, наличники прямые: 3 окна с малыми простенками, 2 окна разделены разными простенками, другие четыре с одинаковой ширины простенками, примыкающие через узкий простенок к остальным окнам. Деревянный дом с пристроем в сторону двора, длина — 25 м, ширина основной части — 10 м. Выход во двор, где находились людские избы, каретник, конюшня и погреб. Между домом и соседним дворовым местом были только ворота, для забора места не было. Эту постройку, видимо, купили у частного лица. Жили только Н. Н. Бахметев (1798—1803) и Г. С. Волконский (1803—1817). П. К. Эссен тут, видимо, сразу жить не стал, а поселился в здании бывшей губернской канцелярии.

В первой четверти XIX в., наряду с одноэтажными типовыми постройками, появилось несколько заметных казенных построек. Князь Г. С. Волконский позаботился о назначении официального городского архитектора в его ведение. Им стал Михайла Павлович Малахов, который служил губернским секретарем, хотя ранее обучался в Академии художеств архитектуре и принимал участие в строительство ряда видных зданий в Петербурге (в Оренбург его, возможно, направили за прегрешения). Архитектором в Оренбурге он пробыл с 1809 г. по начало 1815 г., когда уехал в Екатеринбург, где с его именем связано много зданий. В эти годы по его проектам построены два дома на плац-парадной площади для генералов, штаб- и обер-офицеров. Оба каменные, двухэтажные.


Дом для помещения штаб- и обер-офицеров, арх. М. П. Малахов. Стены его вошли в конструкцию совр. здания ОГПУ.


Одно здание возведено там, где сейчас главный корпус педуниверситета. Дом ориентировался на площадь и не доходил по обе стороны приблизительно на десять метров до краевых линий с одной стороны Губернской, а с другой — Мечетной улиц (совр. Каширина). По обе стороны были ворота, так как выходили из дома во двор, на площадь прямого выхода не было, как можно заметить на рисунке. В 1860-е гг. стены дома вошли в конструкцию большего здания, в XX в. надстроенного, и существует до сих пор.

Второй дом существует (Каширина, 31) внешне, до недавнего времени, когда оконные переплеты заменили пластиковыми, он мало изменился. Здесь допустимо сделать замечание, что переплеты являются существенным элементом фасадов, и замена их на зданиях историко-культурной значимости может производиться только при повторении того же рисунка и сохранении цветового решения. Стиль обеих построек — классицизм.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости
Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости

Книга молодого научного журналиста Аси Казанцевой — об «основных биологических ловушках, которые мешают нам жить счастливо и вести себя хорошо». Опираясь по большей части на авторитетные научные труды и лишь иногда — на личный опыт, автор увлекательно и доступно рассказывает, откуда берутся вредные привычки, почему в ноябре так трудно работать и какие вещества лежат в основе «химии любви».Выпускница биофака СПбГУ Ася Казанцева — ревностный популяризатор большой науки. Она была одним из создателей программы «Прогресс» на Пятом канале и участником проекта «Наука 2.0» на телеканале Россия; ее статьи и колонки публиковались в самых разных изданиях — от «Троицкого варианта» до Men's Health. «Как мозг заставляет нас делать глупости» — ее первая книга.

Анастасия Андреевна Казанцева , Ася Казанцева

Научная литература / Биология / Биохимия / Психология / Образование и наука
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука