Читаем Архитектура г. Оренбурга XVIII—XX веков полностью

По мере удаления от центральной оси охват зданий облегчается, он идет уже в плане перспективы. Разница не бросается в глаза, если не приглядываться специально. Она гасится выделяющимися ризалитами, между которыми число оконных проемов фасадах различно. В одном здании их по четыре, а в другом по три, при этом и простенки значительно уже. Видимо, и стиль выбран такой, где можно выделить башнеобразные ризалиты, привлекающие внимание, нейтрализуя восприятие оконных проемов между ними. Авторство, к сожалению, определить не удалось, хотя на проектном чертеже, наряду с генерал-адъютантом фон Кауфманом, утвердившим его, стоит более десяти других подписей, а «чертил кондуктор Лебеденский» (возможно -янский).


Лицевой фасад инженерного дома (совр. Советская, 50).


К северу от инженерных домов после упразднения крепости отвели квартал для застройки и ещё два квартала к востоку от него. За этими кварталами появились ещё два ряда кварталов до Новой слободки, к которым с западной стороны добавилось еще по кварталу. Все они показаны на плане 1869 г., но определить, всё ли было уже застроено, точно нельзя, поскольку казенных зданий там ещё не было, а обывательские на этом типографском плане не нанесены. В первом квартале первым владельцем был купец Гусев, во дворе которого в 1877 г. просили разрешения устроить временный цирк, деревянную постройку. Место это попало в полосу городского пожара, деревянные постройки в этой части города строить запретили. В 1882 г. здесь появились новые четырехэтажные частновладельческие дома. Позже один из них стал Государственным банком, оставаясь таковым до 1917 г. Потом помещались здесь другие финансовые службы, в том числе и Сбербанк (Советская, 54). Нижний этаж банка начинался на уровне нулевой отметки тех лет, которая, как и всюду, стала значительно выше. Поэтому он теперь воспринимается как заглубленный. Второй дом стал одной из лучших гостиниц — «Европейской».

Примерно в то же время, когда строились эти здания, на разделении современных улиц Цвиллинга и Паркового проспекта возвели здание Почтовой конторы. Двухэтажное здание У-образное в плане (без нижнего продолжения правой линии). Южный лицевой фасад решен слабовыступающим ризалитом с тремя проемами на каждом этаже, по обеим сторонам также по три оконных проема на этажах, с четким трехчастным делением рустованными лопатками, но с выступающим на нижнем этаже тамбуром и покрывающим его балконом. По центральной оси фасада проемы дверные. Боковые фасады расходятся от углов лицевого в направлениях к углам сада Караван-Сарая. Таким образом оформилось начало обеих улиц. Отсюда началось и телеграфное сообщение, линия его определила сторону новой застройки. Функционировать всё начало в 1875 или 1877 годах. Оконные проемы обоих этажей с наличниками, напоминающими стиль барокко выступающими в верхней части модными тогда почти прямоугольными «ушками», на верхнем этаже над проемами ещё и горизонтальные сандрики с соответствующим декором. Боковые фасады имеют аналогично оформленные оконные проемы. Весь объем воспринимается как солидное спокойное здание, дворовые фасады которого опрощены. На фасадах выделяется еще междуэтажная тяга, и также подоконные на обоих этажах. Центральная часть южного фасада увенчана аттиком с сегментным полуфронтоном. Таков общий вид казенного здания, выделявшегося не только расположением, но и объемно пространственным решением. Здесь придерживались ещё правила нечетного числа проемов, что в частных постройках перестало быть обязательным.

Примером может послужить новый дом купца 1-й гильдии С. П. Мошкова, разрешенного к постройке в 1877 г. у въезда в город с азиатской стороны (уровень проезда от транспортного моста теперь значительно поднят, и дом оказался на низком месте относительно проезда). Это двухэтажный дом с подвалом, где на первый этаж нужно подниматься по лестнице, а в подвал немного спускаться. Здание по лицевому фасаду имеет 8 оконных проемов на каждом этаже, включая подвальный, где проемы ниже. По сторонам рустованными лопатками выделены две вертикали, имеющие по одному оконному проему на двух этажах, и по дверному проему на т. н. подвальном. Вертикали завершаются аттиковыми стенками с полуциркульными полуфронтонами с круглыми проемами. Дом вполне репрезентативен. Крышу ограждает металлическая решетка с тумбами.[33]

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости
Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости

Книга молодого научного журналиста Аси Казанцевой — об «основных биологических ловушках, которые мешают нам жить счастливо и вести себя хорошо». Опираясь по большей части на авторитетные научные труды и лишь иногда — на личный опыт, автор увлекательно и доступно рассказывает, откуда берутся вредные привычки, почему в ноябре так трудно работать и какие вещества лежат в основе «химии любви».Выпускница биофака СПбГУ Ася Казанцева — ревностный популяризатор большой науки. Она была одним из создателей программы «Прогресс» на Пятом канале и участником проекта «Наука 2.0» на телеканале Россия; ее статьи и колонки публиковались в самых разных изданиях — от «Троицкого варианта» до Men's Health. «Как мозг заставляет нас делать глупости» — ее первая книга.

Анастасия Андреевна Казанцева , Ася Казанцева

Научная литература / Биология / Биохимия / Психология / Образование и наука
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука