Архитектура Петербурга середины XIX века

В конце XIX века ансамбль Новодевичьего монастыря был дополнен высокой колокольней, спроектированной архитектором Л. Н. Бенуа при участии В. П. Цейдлера. Колокольня, «похожая по архитектуре на колокольню Ивана Великого в Москве»^[147], сделала силуэт монастыря более живописным, приблизив его к традиционным силуэтам древних русских монастырей (она не сохранилась).

Своеобразной художественной вариацией на темы русского зодчества XVII века было большое здание келий со «святыми воротами», построенное А. М. Горностаевым в конце 1840-начале 1860-х годов в Троице-Сергиевой пустыни — привилегированном монастыре, расположенном вблизи Петербурга, у Петергофской дороги. Им же был создан комплекс зданий на острове Валаам[148]. В центре Петербурга А. М. Горностаев построил по заказу церкви несколько зданий, в том числе не сохранившуюся часовню Спаса Нерукотворного на Невском проспекте, у портика Перинной линии (1859–1860 гг.) и подворье Троице-Сергиевой пустыни (набережная Фонтанки, 44), фасад которого, к сожалению, полностью утратил свою прежнюю отделку, выполненную в 1850-х годах. Произведения А. М. Горностаева знаменовали начало нового этапа в развитии национального направления в русской архитектуре XIX века. Становление историко-архитектурной науки сопровождалось накоплением все более обширной и точной информации о памятниках древнерусской архитектуры и о путях ее исторической стилевой эволюции ^[149]

. Это выдвинуло задачу «научного конструирования национального стиля»^[150]. В ее решении А. М. Горностаеву принадлежала немалая заслуга, что отмечалось В. В. Стасовым. В произведениях Горностаева чувствуется стремление более последовательно опираться на наследие русской архитектуры XVI–XVII веков, в частности на тот расцвет декоративного «узорочья», которым была отмечена архитектура второй половины XVII века. Так в русской архитектуре середины XIX века начались те процессы, которые позднее привели к мощному развитию «русского стиля» в архитектуре последней трети XIX столетия.

Строительство православных церквей, часовен и монастырей «в древнем возобновленном стиле» (по определению И. И. Свиязева) было связано прежде всего с тем, что они стали восприниматься общественным сознанием середины XIX века как «символ нации, национальной культуры, ее исторической неповторимости и значения»^[151]. Определенную роль сыграли и функциональные соображения, связанные с принципом «умного выбора». И все же произведения национального направления оказались в сложных, неоднозначных взаимоотношениях с их историческими прототипами. Хотя родственность функции способствовала повторению в церквах XIX века композиционных приемов древнерусского зодчества и его стилистики, тем не менее разница между ними все же оказалась весьма значительной.

Троице-Сергиева пустынь. Корпус келий с надвратной церковью. Архитектор А. М. Горностаев, 1844–1861 гг. Рисунок второй половины XIX в.

Зодчие Древней Руси были выходцами из народа и в своих произведениях воплощали его веру, его чаяния, его представления о прекрасном. Древнерусская архитектура уходила своими корнями в глубинные слои народной художественной культуры, питалась ее животворными соками. Зодчие компоновали здание и любовно выполняли каждую деталь, «как мера и красота скажут», внося тонкие нюансы в пропорциональное и ритмическое построение композиции, варьируя ее элементы. И эта «рукотворность» форм придает их произведениям особое поэтическое очарование.

Часовня Спаса Нерукотворного у Гостиного двора на Невском проспекте. Архитектор А. М. Горностаев, 1859–1860 гг. Гравюра 1860-х гг.

Стилизаторские произведения архитектуры середины XIX века рождались в совершенно иных исторических условиях и отражали иные общественные отношения, иное время. Иным оказалось и положение культовых зданий в общем контексте архитектурного творчества: они в значительной мере утратили ту доминирующую роль, которая была присуща им в системе художественной культуры средневековья.