Архитектура подчинения (СИ)

- Ну, это же здорово, мой дорогой, - воскликнула мама. – Ты у нас талантливый мальчик, хоть и ленивый.

Отец поддержал мать, благодарно улыбаясь Яну. Они уточнили сколько это будет стоить, но когда их заверили, что нужды в деньгах нет, то еще больше расцвели. Посыпались вопросы: надолго ли это, где они будут жить? Кто еще поедет? Ну и прочие организационные заморочки. Когда все было рассказано в подробностях, мама снова предложила пройти к столу и отпраздновать, но Саша их остановил:

- Это еще не все, - мама снова сложила руки на коленях и внимательно посмотрела на сына. – Я хотел сказать… - Саша не выдержал и потянулся к Яну. Он крепко сжал его ладонь и парень продолжил: - Дело в том, что я поеду с Яном в качестве его парня.

На лице родителей отразилось недоумение. Они пристально смотрели на них, пытаясь понять, о чем толкует их сын.

- Я имею в виду, - попытался объяснить Саша, заикаясь. – Что у нас отношения. То есть… В общем я – гей.

Мама в шоке открыла рот, прикрывая его платочком. Отец побагровел и поднялся с дивана. Он прошел к окну и замер неподвижной статуей, засунув руки глубоко в карманы брюк.

- Мы с Яном уже давно вместе, - тараторил парень. - И живем под одной крышей еще с Нового года.

- Как же так, Сашенька? – заплакала мама. – Ты же всегда был нормальным мальчиком!

- Мама, но я нормальный! Что изменилось во мне от того, что у меня другая сексуальная ориентация?

- Что изменилось?! – воскликнул отец, поворачиваясь на пятках. – Ты сосешь член и подставляешь задницу за поездку в Германию! Не бывать этому!

- Но я всегда был таким и Ян здесь абсолютно не при чем!

- Хватит! – хлопнул ладонью по столу отец. – Вы! – указал он на Яна. – Убирайтесь из моего дома! А ты забудь об этих глупостях. Остаешься здесь!

- Нет! – поднялся Саша. – Подождешь меня на улице? – попросил он Рахчеева.

- Ты уверен?

Саша кивнул. Ян окинул собравшихся взглядом черных пустых глаз, от чего у матери мурашки пошли по коже, и вышел в коридор, решив далеко не отходить. Отец не стал долго ждать и снова пошел в атаку:

- Неужели я воспитал пидора?! Да за такое сажали раньше!

- Но это было раньше! – кричал Саша, голосом полных слез. – Папа, пожалуйста, попытайся понять!

- Я не хочу ничего понимать! – рявкнул отец. – Пороть тебя надо было в детстве, чтобы вся дурь выветрилась из головы! Ты останешься в России, найдешь работу, и мы забудем обо всем, что здесь произошло. Никаких разговоров о другой ориентации я больше слышать не хочу! Ты понял меня?!

- Иначе что? – зло бросил Саша. – Пороть меня будешь?!

- Ах, ты засранец мелкий! – все больше разъярялся отец, начиная расстегивать ремень на брюках.

- Значит так, - уверенным и спокойным голосом заговорил Саша. – Я – гей! И мне плевать, что вы думаете. Меня не изменить, сколько не орудуй ремнем. Через неделю мы уезжаем в Германию. Квартиру пока будем сдавать. За этим присмотрят мои друзья.

Отец, наконец, достал ремень и кинулся на сына. Мать зарыдала в голос, глядя на свое чадо. Но Саша перехватил ремень, сжав его в кулаке, и хищно посмотрел в глаза отцу:

- Зря стараешься, папа. Я еще и мазохист.

Ян ухмыльнулся в коридоре и покинул дом. Тем временем Сашин отец ошарашено уставился на сына, опуская ремень в дрожащей руке. Он опустил руки и сел на диван, рядом с рыдающей женой.

- Это наш новый адрес, - протянул Саша листик бумаги, приготовленный заранее. – Я люблю вас и буду рад слышать и видеть в любое время.

Отец поднял на него покрасневшее лицо с налитыми кровью глазами. Рот брезгливо скривился.

- Пошел вон отсюда, пидар, - зло проговорил он. – Отныне у меня нет сына!

Саша сглотнул снова набежавшие слезы, кивнул на прощанье и ушел, тихо прикрыв за собой дверь. Ян ждал его возле машины. Парень прошел мимо него и забрался на пассажирское сидение, пристегнувшись ремнем. Он боялся расплакаться и потому не поднимал глаза. Ян завел мотор, и машина тронулась, оставляя позади уютный домик с буйно растущей зеленью палисадника.

Они ехали молча, из колонок лилась приятная мелодия Orjan Nilsen - La Guitarra. Саша ощущал в своей душе пустоту. Он еще надеялся, что мама переубедит отца, но сам тут же себя одергивал, понимая, что этого никогда не случиться. Черный джип уносил его все дальше от родного дома и людей, которые воспитали никчемного человека. Ему было обидно и тоскливо, как после ссоры с Сергеем, но изменить ничего нельзя. И он не изменится.