Архитектура подчинения (СИ)

Саша чистил зубы и смотрел на себя в зеркало. Темные, слегка длинные волосы растрепались после сна, проступившая щетина слегка стягивала кожу. Он поставил щетку в стакан и умылся. Мальчик с щенячьими глазами очень понравился Саше, но он не мог позволить себе такую роскошь как постоянный партнер. Он ему просто был не нужен, да и от друзей его надолго не скроешь. Проще было ходить в клуб и снимать кого-нибудь на одну ночь, как он и делал раньше. О его ориентации не знал никто, кроме Юли, которая застукала его как-то выходящим из того самого клуба. С тех пор он пользовался только задним входом и домой старался никого не водить: друзья могли заявиться в любое время дня и ночи.

Егор ждал его на кухне, уже полностью одетый и с двумя чашками кофе. Саша криво улыбнулся и приступил к завтраку. Мальчик смущенно краснел и отводил глазки. От этой милоты стало дурно и Саша, терпеливо дождавшись, пока Егор доест свой бутерброд, вывел его в прихожую.

- Мы еще увидимся? – поинтересовался парень.

- К моему великому сожалению, нет.

- Почему? – голосок Егора дрогнул.

- Потому что мне не нужны никакие отношения. Надеюсь, что я стану твоим самым большим разочарованием в жизни. А теперь, с твоего разрешения, я бы хотел остаться один.

- Я тебе совсем не понравился? – еще чуть-чуть, и мальчик просто заплачет.

- Для тебя же будет лучше, если ты меня забудешь, - с этими словами он просто выставил Егора за порог и запер дверь.

В душе что-то сжалось, но Саша прогнал эти неуместные чувства и принялся собираться. Он уложил волосы гелем, придавая им вид художественного беспорядка, натянул на себя белую футболку, голубые джинсы с потертостями, схватил тетрадь, одну по всем предметам, на ноги нацепил конверсы и отправился в университет.

На счастье Саши, Егор не стал поджидать его у подъезда, хотя и такое бывало. Мальчики вроде него порой бывают крайне навязчивы, и редко понимают, что матушка Россия - это вам не свободна Европа. Здесь не будут терпимо относиться к мужчинам нетрадиционной сексуальной ориентации, скорее их на костре сожгут, как во время инквизиции. А участвовать в гей-парадах и выпускать разноцветные шарики в небо могут либо очень смелые геи, либо идиоты, которые надеются, что местное постсоветское общество примет их с распростертыми объятьями и разрешит ходить за ручку и целоваться на всех углах.

Воспитанный в семье ярых гомофобов, Саша в 14 лет с ужасом осознал, что его привлекают парни, а девушек он воспринимает как неких бесполых созданий, с которыми просто можно дружить. В надежде, что это лечится или пройдет со временем само, он перелопатил кучу литературы и интернет-сайтов. На одном из форумов он наткнулся на умника, который советовал попробовать заняться сексом с мужчиной. И если ему не понравится, то проблема уйдет сама собой. Так он и сделал, когда ему стукнуло 16. Но стало все только хуже: мало того, что понравилось, так захотелось попробовать еще, потом еще и еще.

Легче было только от того, что с 16 лет Саша жил один. Он был поздним и единственным ребенком и к его десятому классу родители уже стали пенсионерами. Они построили дом в ста километрах от города и переехали туда, оставив Сашу одного «учиться жизни», как говорил отец. Старенькую двухкомнатную хрущевку в 24 квадратных метра, в которой они некогда ютились втроем, оставили ему в наследство. Своими силами Саша пытался сделать ремонт, но быстро забросил это занятие – ему и так жилось хорошо.

Добравшись на общественном транспорте до университета, Саша набрал номер Сергея Лепилкина, своего лучшего друга еще со школы. Тот, не раздумывая, сорвался с пары и уже поджидал его на площадке для курения, предусмотренной заботливым ректоратом универа. Высокий жилистый шатен, чуть выше самого Саши, всегда привлекал внимание окружающих. Одно время Саша даже боялся влюбиться в своего друга и старательно подсовывал ему различных девчонок, дабы друг скорее обзавелся постоянными отношениями. Вместе они всегда считались первыми забияками в школе, а теперь и в университете. За постоянные прогулы, курение в неположенных местах и чрезмерное употребление алкоголя они часто посещали кабинет директора. В деканате их архитектурно-строительного института они тоже были частыми гостями и первыми в километровой очереди за «хвостовками».

На этот раз Сергей стоял не один, рядом пристроился высокий, щуплый блондин в огромных очках. Он морщил свой длинный с горбинкой нос и размахивал перед ним рукой, прогоняя сигаретный дым. А Сергей усердно выдыхал серые облачка аккурат в него. Антонюк Иван был старостой их группы, и судя по его появлению в курилке, Саша предположил, что впереди очередная лекция на тему «плохое поведение и как с этим бороться». И не ошибся:

- Явился, наконец, - возопил Иван, усердно размахивая перед носом рукой. – Ястребов, готовят списки на отчисление, а у тебя еще шесть хвостов. Шесть!

- Антонюк, - устало заговорил Сергей, приобняв говорившего старосту. – Может, ты просто хочешь к нам присоединиться сегодня вечером? Так и скажи. Мы ведь не против.