Архив Андрея Ваджры

С 1918 по 1921 годы жертвы боевых действий и репрессий на деревне по всей территории бывшей Российской империи исчислялись сотнями тысяч. Однако экономически самодостаточный крестьянский класс оказывал яростное сопротивление.

Именно это сопротивление, а также полный развал экономической жизни в стране, вынудил большевиков пойти на попятную. Насилие не давало необходимого результата, а все эксперименты с введением т.н. военного коммунизма провалились, вызвав в стране финансово-экономический коллапс и социальную катастрофу. Кремль был вынужден провозгласить «Новую экономическую политику» (НЭП). Большевикам была нужна передышка. Им необходимо было время, чтобы разобраться в том, что делать дальше, так как их умозрительные представления о путях и методах построения коммунистического общества упёрлись в глухую стену реальности, весьма далёкой от коммунистических идеалов.

Однако главной своей цели в этой схватке советская власть добилась. Основные силы крестьянства были сломлены. Наиболее умная и активная часть этого социального класса - уничтожена. Оказывать в дальнейшем серьёзное вооружённое сопротивление крестьяне уже были не способны.

В конце 30-х годов перед руководством СССР встал вопрос о том, где взять средства для индустриализации. В условиях разрухи и международной изоляции необходимые средства могло дать только село, кроме продуктов сельского хозяйства, за границу продавать было нечего. В связи с этим началась пропаганда коллективных хозяйств. Однако крестьяне оставались к ней глухи. В колхозы и совхозы не шли, предпочитая личные наделы и традиционное самоуправление. В 1928 году лишь два процента крестьян СССР состояло в колхозах. [147]

Москва могла заработать необходимую для промышленности иностранную валюту, лишь продавая сырьё. В том числе – зерно. Однако государственные планы хлебозаготовок можно было выполнять только путём неэкономического отъёма у крестьян плодов их труда. Без колхозов осуществить это было невозможно. Крестьяне не хотели сдавать государству хлеб по фиксированным ценам, предпочитая его продавать на коммерческом рынке, не контролируемом советским правительством. В экономическом плане установленные властью цены были для крестьянских хозяйств не выгодны и даже убыточны. Взять выращенный хлеб государство могло только силой. Именно поэтому в 1929 году в стране начался процесс т.н. раскулачивания и широкомасштабной принудительной коллективизации. Иначе говоря, - ликвидация экономически самодостаточной прослойки крестьянства, способной к политическому и вооружённому сопротивлению, а также введение государственного «крепостного права».

Естественно, что мужик вновь взялся за финку и обрез. Согласно докладам ОГПУ, в 1929 году вспыхнуло 1300 крестьянских бунтов. В следующем же году их количество возросло в 10 (!) раз. Как свидетельствует «Докладная записка о классовой борьбе в деревне в 1930 году» секретно-политического отдела ОГПУ (Центральный архив ФСБ РФ), в 1930 году произошло 13 754 массовых крестьянских выступления. [148] В целом в них, в той или иной мере (от вооружённых выступлений до протестных манифестаций), приняло участие более 2,5 миллионов крестьян. Только по делам, которые расследовало ОГПУ, было приговорено к расстрелу более двадцати тысяч человек. [149]

Требования крестьян были практически такими же, как и в 20-х годах. Сводки ОГПУ свидетельствовали о том, что «крестьяне требовали возвращения обобществлённого и реквизированного имущества; имущества сосланных семей; роспуска комсомола, который они единодушно считали организацией шпионов и провокаторов; уважения их религиозных чувств и обычаев; свободных выборов сельских советов; прекращения реквизиций; свободы торговли. Повсюду звучало чёткое «нет» возврату крепостного права, ибо именно так понимали крестьяне сущность коллективизации…». [150]

Однако силы были уже неравны. Репрессивная машина советского государства жёстко подавила селянские выступления. Вместо земли крестьяне получили модернизированный вариант крепостного права, без помещиков, но с трудоднями и социально-политическим бесправием.

Фактически ГУЛАГ начался именно с репрессий на селе. На 1 января 1933 года в лагерях содержалось 334 тысячи заключённых, и ещё 1,142 миллиона человек проживало в спецпоселениях. Их контингент в основном состоял из репрессированных крестьян. [151]

С точки зрения вождей «диктатуры пролетариата», крестьянский класс нёс в себе зародыш консервативной контрреволюции и был потенциально опасен для советского режима. Именно поэтому крестьянский класс (а это более 80% населения) стал расходным материалом для построения социализма в отдельно взятой стране. Село, в той или иной форме, было принесено в жертву индустриализации.