Архив Андрея Ваджры

Затем он на какое-то мгновение умолк, а потом продолжил: «Есть, правда, среди них один более-менее нормальный в своем развитии парень. Наверное, потому что из хорошей семьи. С ним иногда еще можно о чем-то поговорить. Так вот недавно он меня просто изумил. Делали мы с ним один заказ, и я ему говорю: отрежь здесь две трети. Он на меня смотрит и спрашивает: а сколько это? Представляешь?! Ему 25 лет, а он не знает что такое «две трети»!

Другой пример. Один мой знакомый ремонтировал дачу. Пригласил двух мастеров лет по 30. Через неделю приходит, держась за голову и восклицает: это полный «пипец»! Этих идиотов нельзя оставить без присмотра и на день! Потом приходится все переделывать! Как что-то поднять, куда-то перенести или сделать работу, не требующую умственных усилий, они – прекрасные работники. Но как только надо думать, как только надо обладать хотя бы минимальными знаниями, они превращаются в полных идиотов! Думать за них приходится мне! А ведь они мастера, которые зарабатывают себе на жизнь, делая ремонты!

Еще один мой знакомый до кризиса продавал в Европу пиломатериалы. Вот только качество у них было не очень хорошее. И решил он купить два станка для обработки древесины. Сделали заказ в Европе. Купил. Привез. Установил. И… стоят эти станки до сих пор мертвым грузом. И не потому, что станки плохие. Станки прекрасные. Просто рабочие фирмы не способны в силу своего ума и профессиональной подготовки работать на этих станках. То есть, получается, что наш украинский рабочий по своему интеллектуальному и профессиональному уровню недотягивает до европейского «железа». Их станки умнее наших рабочих.

А в общем плане, за двадцать лет Украина потеряла рабочий класс. Точнее – квалифицированных и высококвалифицированных рабочих. Это одна из центральных проблем украинской промышленности. Особенно ее высокотехнологических, машиностроительных отраслей. То есть у нас отсутствуют не только профессиональные инженеры, которых и при СССР было очень мало, но даже квалифицированные рабочие. Утрачена связь рабочих поколений, когда старые мастера годами обучали пришедших к ним на завод мальчишек из ПТУ, и в конечном итоге делали из них первоклассных специалистов рабочих специальностей.

Поэтому когда представители украинской власти начинают по телевизору рассказывать о каких-то мифических экономических реформах, я лишь улыбаюсь. Улыбаюсь даже не потому, что для этих реформ у Украины нет средств и желания, а потому, что у нее, прежде всего, нет человеческого потенциала. За 20 лет «нэзалэжности» Украина утратила свой созидательный потенциал, полностью уйдя в бесконечную гонку «ротожопия», в торгашество и шкурнический «пофигизм».

Поэтому, мне понятен скепсис Юргенса. Но «неформат» человеческого материала нижних социальных слоев нашего общества (и украинского, и российского) никак не связан с общинными идеалами. Чушь все это. Общинные идеалы у нас были на корню уничтожены еще большевиками. Если бы община сейчас была жива, русский народ не утратил бы своей самодеятельной дееспособности. Именно как раз община всегда держала своих членов в хозяйственном, интеллектуальном и духовном тонусе.

На мой взгляд, косность, инертность, недееспособность значительной части нашего народа связана с советской системой, в которой культивировался человек-ничтожество, полностью зависимый от тотального государства, без которого человек не мог и шага ступить. Ведь в 1991 году советское государство исчезло, а психология тотальной зависимости от него в массовом сознании осталась. Наш народ до сих пор считает, что государство за него решит все его проблемы, что государство ему по жизни должно и все даст. А это государство уже давно никому ничего не должно. И никому ничего не дает. И не даст. В итоге значительная часть населения оказывается в состоянии косности, инертности и недееспособности. Они всё бегают на выборы в надежде выбрать президента, который за них решит все их проблемы и начнет им на голову лить манну небесную. А ведь этого никогда не произойдет.