Читаем Архив огня полностью

– Текст из Третьего Списка Бога Невозможного – Черное – худое Лицо Рабыни было [открыто] – сквозь мерцающее фиолетовое Покрывало одновременно отчетливо поступали Черты Сомнения – Недоверия и Страха – Черное Лицо Рабыни было словно обнажено до самых Костей – ибо Озирис определил ее Образ по Хитрости и Недоверию отраженным в ее искаженном Представлении о самой себе –

– Текст из Пятого Списка Бога Невозможного – Перенаселение – Наступили противоречия между Желаниями и Движениями в Пространстве Предсказуемой Бесконечности – что касается твоей Насмешки Правитель – над Чужим Языком – не смейся – ибо Первоисточник Бога Невозможного – сказанный на твоем языке – может быть не менее смешон – чем Первоисточник – произнесенный на Языке твоего Соседа –

– Текст из Десятого Списка Бога Невозможного – После великой Войны Египет словно вошел в Сладкий Сон – Воздух был так наполнен Торжеством военного Первенства – что Правителю и его Слугам в равной Мере было приятно и жить и умирать – В таком победоносном Настроении пропал Страх даже у приговоренного к Смерти Изменника – или во всяком Случае Ужас от предстоящего Исчезновения – словно повенчался с неким пьянеющим Движением в Сторону Неразличенной Неизвестности – Все вокруг летело – мчалось – смеялось и плакало одновременно – поэтому обреченный Предатель Египта не успел даже заметить своего Позора – не смог оценить своего Приговора и не захотел испугаться своего Палача – ибо Воздух послевоенной Победы заменил собой и Жизнь и Смерть – Воздух послевоенного Успеха на краткий Промежуток Времени воплотился в Бога Невозможного словно отверг на несколько удаленных Мгновений все очевидные События –

– Текст из Десятого Списка Бога Невозможного – Не Успех – не Удача – не Признание – не Власть – не Любовь и даже не Судьба не определяют всей Ткани и всего Духа Жизни Правителя – ибо есть некая нерушимая Часть Времени – дарованная Правителю вне Зависимости от Обстоятельств и Событий происходящих в нем и вокруг него – Успех – Любовь – Судьба способны увеличить или сократить протяженную Линию Жизни – но и они не могут повлиять на нерушимое Пространство краткого Промежутка той неизменной Части Жизни Правителя – в которой он должен научиться свободно видеть – свободно дышать – свободно любить – свободно умирать – Все остальное лишь цветная Одежда на Теле истинной Сущности – и возможно нелепое Объяснение Неразличенного Смысла – Все остальное лишь удлиненная или сокращенная Вечность в Пространстве Предсказуемой Бесконечности –

– Текст прерывается – Судьба Паук – ей не хватает Шелка – ибо встречаются Голоса похожие на Скрежет стальных Ножей и на Грохот летящих Камней – сказал Холодный Странник Жарких Паутин –

– Вначале Надпись стерта – далее сказано – Слышу Скрип Колес Золотых Колесниц – Этот Скрип не слышит никто – ни Враг – ни Друг – Вижу солнечные Блики на Золотом Щите Государя – Этот Свет не видит никто – ибо издалека идет этот Свет – издалека доносится этот Звук – Текст прерывается – далее сказано – Я спасу тебя – Говорит Государь – Но далеки Его Колесницы – и падают стрелы Его Лучников на полпути от Сердец Моих Врагов – Но не боюсь Я Моих Врагов Государь – ибо не могут Они боль ше чем Жить и Умереть – Они могут купить – отобрать – убить – Но они не могут больше чем Жить и Умереть – Не спеши ко мне Государь – не загоняй своих Белых Коней – ибо мы и без того бессмертны –


– Вначале Надпись стерта – далее читается – Господи сделай моих Врагов маленькими – словно мои Пальцы – чтобы Я мог их взять своими Пальцами и поднести к своим Глазам – Текст обрывается – Цвет Стены ЖелтоСи ний – далее следуют Слова – И тогда Я смог бы сказать Им Правду – И тогда Они смогли бы услышать Правду – и тогда Они согласились бы с Правдой – Текст обрывается – Цвет ЧистоСиний – Цвет Египетского Неба – далее следуют Слова – Истина в Первоисточнике и у Него нет Толкования – не Первосвященник – но Первоисточник пусть будет в моем Сердце – Не Первосвященник – не Га датель – а Звездное Небо пусть говорит со мной – Текст обрывается – Цвет Стены ЧерноКрасный – далее сле дуют Слова – Господи сделай Моих Врагов большими – словно Мои Мечты – чтобы Я мог запустить Их в Небо – как воздушных Змеев – выкрашенных в Черный Цвет – Но хватит ли одного Цвета – чтобы изобразить такое тай ное Племя – Текст обрывается – далее следуют Слова

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза / Проза
Год Дракона
Год Дракона

«Год Дракона» Вадима Давыдова – интригующий сплав политического памфлета с элементами фантастики и детектива, и любовного романа, не оставляющий никого равнодушным. Гневные инвективы героев и автора способны вызвать нешуточные споры и спровоцировать все мыслимые обвинения, кроме одного – обвинения в неискренности. Очередная «альтернатива»? Нет, не только! Обнаженный нерв повествования, страстные диалоги и стремительно разворачивающаяся развязка со счастливым – или почти счастливым – финалом не дадут скучать, заставят ненавидеть – и любить. Да-да, вы не ослышались. «Год Дракона» – книга о Любви. А Любовь, если она настоящая, всегда похожа на Сказку.

Андрей Грязнов , Вадим Давыдов , Валентина Михайловна Пахомова , Ли Леви , Мария Нил , Юлия Радошкевич

Фантастика / Детективы / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Научная Фантастика / Современная проза