Архив пустоты

Это же приманка, западня! Борн специально оставил одного из охранников в сознании, упомянул ангар и Сэлу, чтобы сбить со следа старшего куратора. Пока он будет ловить беглецов, в лаборатории квантовой физики может произойти всё, что угодно. Возможно, в эту самую минуту Враг берёт под контроль энергостанцию, готовится взорвать Наукоград? Или замыслил нечто худшее…

Но оставить без внимания ангар он тоже не мог. От Фристэн и её шайки зависит будущее – векторы не ошибаются.

Мартин быстро набрал номер.

Звонок старшего куратора застал Огнея в дверях проходной.

– Огней Корсан, ты уже в Наукограде?

– Почти. А я как раз собирался вам звонить. Только что узнал: вы приказали задержать мою жену, Сэлу Фристэн. Что это значит? Что вообще творится в Наукограде?

– Нехорошее творится. Рассказывать подробно времени нет. Срочно езжай к лаборатории транспортников, твой брат в опасности. Фристэн и Борн затеяли скверное дело – хотят вернуть Врага. Останови их, пока не поздно.

– Мой брат?! Что с Николаем?

– Нет времени! Позже, позже! Задержи их до моего прихода. Любой ценой! Иначе они погубят и Николая, и себя, и всех нас. Весь Наукоград угробят! Огней Корсан, ты сделаешь это? Я могу на тебя рассчитывать? Хотя бы ты не предашь?

Брут смотрел почти просительно. Видно было: несладко ему сейчас, загнали старшего куратора в угол. Потому и вспомнил о Корсане.

Огней кивнул.

– Хорошо. Жду вас в ангаре. Я разберусь, что у вас тут происходит.

– Будь острожен! Они уже убили Журавского, изувечили нескольких охранников.

Это предупреждение прозвучало даже не смешно. Огней не стал на него отвечать.

«Срочно езжать» означало не крутить педали велосипеда, а конфисковать на проходной электромобиль и мчать по всё ещё полупустому – половина народа в отпусках, отсыпаются – Наукограду от ворот до самой юго-западной оконечности, туда, где каменистые склоны подступают к лабораторным корпусам и потрескивают электрические искры на башенках-излучателях силового поля. Огней пронёсся по проспекту, свернул в сторону набережной, не снижая скорости, вывернул к пищефабрике. Водитель экстренно затормозившего молоковоза высунулся из кабины, что-то закричал вдогонку. Некогда, дружище, некогда! Старший ловец Корсан спасает мир. И своего несчастного брата в придачу.

Судя по всему, сегодня ангар транспортников был популярен. На парковке стоял электромобиль с паучьей сеткой на радиаторе – эмблемой ловцов, – и парочка велосипедов прислонилась к стене. Огней остановил машину, недоезжая метров двадцать, выпрыгнул на бетон, прислушался. Ворота ангара распахнуты настежь, но изнутри не доносилось ни звука. Тишина, безлюдье, тёмный зев ворот – всё это смахивало на ловушку. И то, что Давид уже был здесь, лишь усиливало ощущение опасности. Потому Огней снял автомат с предохранителя и скользнул в сторону от ворот, к велосипедам и неприметной дверце служебного входа рядом с ними. Судя по зелёному глазку над замком, здесь тоже было не заперто.

Появления Корсана никто не заметил: заговорщики были увлечены работой. Ещё один электромобиль, с красным крестом – именно для него распахнули ворота, – приткнулся задним бортом к стенке эстакады. Тент был опущен, Сэла стояла в кузове, подавала какие-то белые свёртки сидящему на эстакаде Борну. Тот принимал их бережно, вставал, поворачивался, передавал груз свесившейся из распахнутого люка трансформа Ксении Полёвой. Из-за плеча врачихи выглядывала лобастая голова Томински.

С полминуты Огней наблюдал за происходящим. И вдруг понял, что за свёртки грузят в трансформ. Это же дети! Закутанные в одеяльца младенцы. Открытие ему очень не понравилось. И ещё больше не понравилось, что в ангаре не видно инвалидной коляски брата.

Сэла передала последний свёрток. Теперь в кузове оставались только она и малыш в красной курточке и ярко-жёлтой вязаной шапке. Той самой, что принёс Огней, когда последний раз приезжал в Улей проведать сына. Не угадал с размером, шапка оказалась слишком велика для головки малыша. «Ничего, – сказала тогда Сэла, – на вырост будет». На вырост, значит… И где же она собиралась растить его сына?

Огней закусил губу. Борн как раз передал свёрток Полёвой и стоял спиной к нему, высоко подняв руки. Самое время вмешаться.

– Всем стоять! Не двигаться! – приказал.

Рука Давида дёрнулась к кобуре с парализатором. Огней повёл стволом.

– Спокойнее, Борн! Медленно сними портупею и отбрось подальше. Медленно, я говорю! Или дырку в голове заработаешь.

Давид помедлил, потом подчинился. Портупея с кобурой отлетела в сторону. Не очень-то далеко, так, чтобы остаться на пандусе, ведущем к эстакаде. Огней отметил эту уловку.

– Огней! – опомнилась наконец Сэла. – Я тебе всё объясню…

– Конечно. Ты всё объяснишь.

Корсан ткнул стволом в сторону Полёвой и Томински:

– Вылезайте и становитесь рядом с вашим дружком. В машине ещё кто-нибудь есть?

– Рой, – призналась врачиха. – Но он ранен, спит. Я дала ему успокоительное.

– Ладно, поверю. Пока.

Огней вновь взглянул на жену:

– А тебе что, особое приглашение? Быстро к ним!

Сэла кивнула, наклонилась к Виктору-маленькому.