Архив сельца Прилепы. Описание рысистых заводов России. Том II

Варки для молодежи были несколько иначе устроены, чем маточные. Это были большие, открытые дворы, обильно устланные соломой, которая часто менялась. Тут же были устроены водопои, причем лошади пили из корыт. Вода наливалась в определенные часы, перед самым водопоем, с таким расчетом, чтобы она не замерзла. При варках были устроены так называемые отделы. Эти были длинные кирпичные здания, разбитые на просторные отделения, с глинобитными полами и навесными корытами для зерна. В эти отделы исключительно на зерновые дачи три раза в день, а также на ночь ставились молодые лошади, от трех до пяти голов в каждый отдел. В течение всего дня, несмотря на резкие колебания температуры, молодежь была на воздухе и в движении на варках. Та же система воспитания была принята для годовиков и двухлеток. Лошади превосходно переносили этот режим, падежа и разных болезней в заводе почти не было. Кобылки содержались так же, но на отдельных варках, изолированно от жеребцов.

Так велось воспитание рысаков в заводе Елисеева. Этим достигались отличные результаты: завод производил превосходных по типу, сложению, кости служилых и заводских лошадей, а те, которые поступали в тренировку, показывали сплошь и рядом весьма хорошую резвость.

Елисеевские лошади незаезженными поступали прямо с варков в два – два с половиной года к известному воронежскому конноторговцу И.Н. Паншину. Он платил за кобылок по 500 рублей, за жеребцов по тысяче, причем в первой цене Паншин должен был еще принимать всех старых, выбракованных маток завода. Ежегодно Елисеев оставлял для себя не менее пятнадцати лошадей, и отбиралась, конечно, головка ставки. Паншин долгое время брал ставки у Елисеева, но затем их стал покупать также Я.Я. Лисянский. Ему пришлось платить по 700 рублей за кобылу и по 1200 за жеребца. Надо полагать, завод велся безубыточно.

Я хорошо знал Паншина, бывал у него в Воронеже, не раз смотрел его заведение по продаже лошадей и беседовал с ним о елисеевских ставках. Паншин утверждал, что они приносили ему значительный барыш и привлекали к его заведению покупателей. Паншин не интересовался беговым делом и лишь весьма незначительный процент лошадей отдавал на бега, и то больше «для фирмы», как он выражался, чтобы покупатели помнили: лошадь бежит, а куплена у Паншина в Воронеже. Елисеевский товар, по уверению этого знаменитого конноторговца, у него отрывали с руками, как заводской материал, который в сочетании с легкими призовыми рысаками давал замечательные результаты. Паншин приводил в пример классного Удалого-Крошку, сына елисеевской кобылы. В городскую езду за громадные деньги шли главным образом жеребцы. Две-три пары уходили на царскую конюшню; бывало, что под шумок покупали елисеевских жеребцов в свои верховые заводы донские коннозаводчики. Платили хорошо, говаривал Паншин, самодовольно поглаживая свою длинную бороду, лишь бы дело было шито-крыто. Не раз Паншин выдерживал какого-либо особенно выдающегося представителя ставки до четырех, иногда до пяти лет и брал за него 10 000 рублей. «Цена громадная, да ведь и товар настоящий, – говорил Паншин. – Тоскую без елисеевской ставки, да и дела пошатнулись, не едет прежний покупатель. А всё Яшка (Я.Я. Лисянский. – Я.Б.) – подкатился к Елисееву и перебил товар. Разве можно так поступать в торговом деле?» Паншин утверждал, что в езде елисеевские лошади не имели сносу, подолгу служили и были хороши по характеру. Все эти качества он приписывал варковому воспитанию.

Во время моего посещения Гавриловского завода там было двенадцать жеребцов-производителей и семьдесят пять заводских маток при соответствующем количестве молодых возрастов; затем один жеребец и пять американских кобыл, два жеребца и три англо-нормандские кобылы, два жеребца и шесть маток шотландских пони. Общее поголовье составляло, вероятно, около четырехсот лошадей, считая пробников, разъездных и укрючных. Персонал насчитывал пятьдесят человек.

Поделюсь теперь собственными впечатлениями о елисеевских лошадях. Буду говорить лишь о тех, которые произвели на меня хорошее впечатление.

Молодчик (Летун 4-й – Молодецкая), вороной жеребец, р. 1875 г., завода Борисовских. Отец двух призовых лошадей. Мать Молодчика хотя и родилась у Молоцкого, но была кругом шишкинская кобыла, с преобладанием крови Кролика. Жеребец был очень высокого происхождения, и это сознавали в Гавриловском заводе. Роста крупного, сухости достаточной, правильная, дельная, серьезная лошадь. Давал превосходный приплод в тяжелом староборисовском типе.